– Ты хотела о чем-то спросить этого человека, прекрасная? Как видишь, я не стал утомлять тебя ожиданием. Но сделай это сейчас, ибо я устал от мелких пакостей этого щенка! – голос любимого прозвучал резко и хлестко, словно удар бича. Едва сдерживаемая ярость слышалась в каждом звуке.

Царевна внутри меня снова испуганно отступила, но я не собиралась сдаваться. Мое положение и авторитет и так висят на волоске, и каждый необдуманный поступок может стоить жизни. Я поглубже вдохнула и подняла глаза на Асмарраха.

– Твое решение радует меня, военачальник, но стоит ли столь жестоко обращаться с благородным юношей? Чем он заслужил подобную жестокость?

Обоих мужчин передернуло от моих слов. Одного от с трудом сдерживаемой ярости, другого… Я не смогла сразу понять этой эмоции. Энмер-ани немного подался вперед, словно ища спасения, и одновременно на его лице заиграла презрительная ухмылка. Мои глаза отказывались принимать увиденное.

– Не трать свои слова зря, сиятельная Юилиммин-даши! Сердце этого человека не ведает ни любви, ни жалости! Будь иначе, стал бы он разрушать чужое счастье? – на секунду Энмер-ани снова превратился в того трепетного юношу, что скрашивал мои вечера беседами о звездах и дальних землях. Волна жалости охватила меня. Руки дрогнули, решимость пропала. Но следующие слова отрезвили меня.

– Разве не знаешь ты, царевна, какие цели привели сюда этого человека? Разве может самирский захватчик помышлять о чем-то еще, кроме новых земель, власти и богатства? Разве заботит Самир то, что они приносят войну всюду, где появляются? Этих псов Нуграала* проклинают по обе стороны света.** Владыка Эрнааль не впускает их в свое царство, и бродят они чудовищами в ночной мгле! Разве тебе, жрице Великой Матери, не известно это? Разве мало страданий причинил тебе этот человек? Гибель великого Маарш-а-Н'маха на его совести! Неужели тебе, озаренной милостью Иинат, не видна вся гниль его души?! Неужели великий Небесный Бык не отказался лить свет на его голову?

Голос царевича сорвался в надсадный лающий крик, лицо перекосилось от клокочущей злобы. Я снова отпрянула, выставляя, словно защиту, полотняный мешочек со злополучной табличкой. Асмаррах же резко ударил пленника под колени, заставляя его упасть на каменное крошево камня.

– Его разум сожрали злоба и зависть, жрица! Жалкое зрелище! Это ты хотела увидеть, царевна?

Энмер ощерился злобной гримасой, он начал было подниматься, но новый тычок опять бросил его на землю.

– Подожди, наследник Самира! – я ринулась вперед, не позволяя третьему удару достичь цели. Асмаррах недоуменно посмотрел на меня, но бить не стал.