— Да у тебя была целая тайная жизнь! — укоризненно заметил Симон. — И ты ничего нам не рассказывал!

Барунко сонно моргнул:

— Все, что делают масоны, — тайна. В этом весь смысл. Хранить тайну. Я каждый день выпивал бутылку д’баянгового масла, чтобы забыть свои собственные тайны! Похоже, — добавил он, — оно постепенно выветривается.

— Откуда ты знаешь? — спросил Симон.

— Ну, во-первых, я стал лучше видеть…

Со стороны двери послышалось нетерпеливое шипение Лурмы. Она помахала им рукой.

— Бабуля обычно держала котенка в своем…

— Не сейчас, Мортари! — нахмурившись, осадила его Лурма. — Я слышу снаружи шум толпы! На улице! Народ не то веселится, не то еще что, — может, мы пропустили какой-то праздник? В любом случае нам нужно отсюда неслышно выскользнуть, чтобы никто нас не заметил, и смешаться с толпой, дабы не попасться стражникам.

— Это последняя наша задача, — сказала Плакса. — Справимся! Пятерка все-таки вытащила из темницы главу Гильдии воров! Только представьте!

— Собственно, — заметил Барунко, — нас шестеро, если ты считаешь и себя тоже.

— Что? — Плакса уставилась на Барунко.

— Не важно. Нужно отсюда убираться. Меня уже трясет.

Нашарив засов, Лурма приоткрыла дверь. Плакса толкнула вперед Ле Грутта, а за ним Мортари.

— Симон, держи эту голову на всякий случай наготове, — прошептала она, подталкивая его перед собой. — Барунко, обеспечивай тылы.

Барунко громко пустил ветры и пожал плечами:

— Извини, рефлекс сработал. Похоже, все возвращается.

Плакса отшатнулась к стене:

— Худов дух, Барунко, что ты такое ел?

— Это все д’баянговое масло, Плакса. Его нельзя пить просто так. Сперва напускаешь в бутылку слизняков и даешь им хорошенько пропитаться, а потом глотаешь их.

— Именно этим и пахнет, — кивнула Плакса. — Слизнячий пердеж! То-то мне это показалось знакомым. А теперь держись позади меня, пока мы будем пробираться сквозь толпу.