Стоявший возле полок Борз Нервен сунул в рот кусок серой плоти, когда-то бывший передней половиной его языка, и начал осушать одну бутылку за другой. Закашлявшись, он выплюнул кусок, но тут же запихнул его обратно и продолжил пить.

— Только взгляните на поэта! — крикнул Апто.

Все повернулись.

Промчавшись мимо них, критик выскочил в коридор и бросился бежать, слыша за спиной гневные крики. Найдя другой коридор, он стрелой пронесся по нему, а затем обнаружил в конце короткого бокового прохода еще одну лестницу и остановился. Вверх? Нет! Они наверняка только этого и ждали! Вниз! И он побежал вниз.

Откуда-то сверху до него донесся голос Блохи:

— А я думал, у него больная спина.

Зловеще рассмеявшись, Апто внезапно споткнулся, упал и покатился по ступеням, оказавшись наконец на площадке или, возможно, на самом нижнем уровне. Лежа в темноте и тяжело дыша от мучительной боли, он услышал приближающиеся шаркающие шаги, и его охватила паника.

— Что это? Кто там? Не трогай меня! Я всегда отличаюсь объективностью и говорю правду. Не моя вина, если я разрушил твою любовь к искусству или что-то еще! Разве это я отрубил тебе голову? Нет! Слушай, у меня есть вилла, и она будет твоей! Обещаю!

Послышался негромкий смешок, а затем над Апто Канавалианом нависло лицо демона, серое и осунувшееся. Демон оскалился в улыбке.

— Я помню тебя, — сказал он. — Ты был на Дороге Треснутого Горшка.

— Нет! Не может быть! Мы прежде никогда не встречались, клянусь!

Улыбка демона стала шире.

— Ты привлек внимание Равнодушного Бога. Наша нынешняя встреча — редкий дар, воистину редкий! — Демон показал длинный обвисший кусок узловатой плоти, с обоих концов которого текло. — Смотри, я настолько с ним переусердствовал, что он отвалился. Мама меня предупреждала, но разве я ее слушал?

— Прошу прощения… что?

— Но могу поспорить, у тебя есть такой же. На пару недель мне вполне хватит.

Апто внезапно рассмеялся:

— Ошибаешься! Я только что сломал себе хребет! И ничего не чувствую ниже шеи! Ха-ха-ха! Ты проиграл!

— Правда? — нахмурился одержимый демон.

— Правда! Собственно, я никогда еще не был столь бесхребетным, как сейчас!

— Врешь!