– Зато мои – нет, – мрачно отозвался Эрик и повернулся к Варию: – Надеюсь, ваше святейшество, вы найдёте время посмотреть на меня. Может, я всё-таки не безнадёжен?

– Определённо нет, – сказал с улыбкой Варий так, что понимай, как хочешь, а затем обернулся к Алексу: – Лайдж почти согласен сделать первые шаги навстречу и даже слушать меня, если это поможет воссоединению Церкви.

– Кого хотят выбрать Верховным?

– Ещё не решили. Кстати, Талира хотела видеть тебя опять, одного. Просила передать…

– Когда? – вздохнул Алекс. Алкоголь ещё дурманил голову, и идти никуда не хотелось – больно уютно вдруг стало в их тесной компании.

– Как я понял, сейчас.

Алекс поцеловал руку Джейны и кивнул. Кажется, есть у него мысль.

– Ладно. Всё равно ещё ждать представителей короля и Бриньяра. Попробую поговорить ещё раз, быть может, она и правда услышит.

Джейна легко поднялась и потянула его за руку, помогая встать. Отпускала на встречу с той, что когда-то владела его сердцем, а потом запросто отдала на расправу.

– Моей веры в тебя хватит на двоих, – сказала она с загадочным огнём в глубине глаз.

Алекс не удержался от того, чтобы поцеловать её снова, пускай и на глазах у Эрика с Варием. Пусть. Жить, дышать, ощущать и чувствовать себя живым – это стоит того.

Задевая то одним плечом, то другим стены и картины узкого коридора, Алекс добрался до покоев Талиры и гвардейцев перед ними. Один из них был как раз тот, кого ему пришлось в храме отшвырнуть к стене. Оклемавшийся ивварец теперь смотрел на Алекса слишком дерзко, будто не просто на врага, а на того, кто лично перешёл дорогу. Но всё же вышколенность личной императорской стражи дала о себе знать, и без лишних слов гвардейцы расступились.

Талира стояла у одной из картин с портретом отца бывшего губернатора Итенского архипелага, на котором продолжала кипеть война, и о чём-то сосредоточенно думала. Наконец Талира повернулась к нему. Грозы прекратились, будто небо полностью выплакало всю горечь, наступило затишье, и вечерний свет вдруг смягчил черты лица императрицы, сгладил и изящную горбинку носа, и точёность каждой линии, только всё равно повеяло тоскливым одиночеством.

На миг Алекс даже усомнился, что был вправе убить единственного близкого ей человека. Наверное, Талира и мечтала порой освободиться, но Эван явно долго был рядом, чтобы это так легко отпустить.

– Есть новости про короля и Бриньяра? – прервал тяжёлую тишину Алекс.

Кто бы подумал, что после всего произошедшего он найдёт в себе силы разговаривать с ней, как прежде. Они снова остались наедине, как будто не прошло пять лет с тех свиданий в Ивваре. Только сами они уже были другие… и это позволило быть откровенными, настоящими, не играть роли и не надевать маски.