– Ха-ха-ха, серьёзно? – растянулась на лице «Фрая» широкая улыбка. Её ничуть не испортил внезапно раздавшийся писк, прямо из-за спины кукловода. Точно за ним подоконник преодолела девушка, с распахнутым напряжённым ртом. Она старалась словно студент на пересдаче, но кукольник, скосив улыбку, лишь развернулся, точным взмахом руки ударив её по щеке. Вместо убийственного перезвона, она издала болезненный выдох. Та же рука, что нанесла пощёчину – щёлкнула пальцами, и «стая» нитей вобрала крикунью в свои объятья. Путы не сменили принцип действия, но в этот раз, не тронули голову девицы. Едва восстановив рассудок, она снова закричала, гласом способным двигать стены. Кукольник, без промедлений запихнул ей в рот пробирку, с полукруглым дном.

– Не визжи, а то всю посуду перебьёшь, – невозмутимо скомандовал мальчишка, пока в глазах выше заткнутого рта блестело удивление, на границе со злобой.

– И ради этого, вы чуть меня не убили? – поближе к кукольнику подковылял Джой. – Ради такого нелепого налёта? – нервозно смутился он.

– Тебя так просто не убить, – вставила дамочка с клешнями. – И нас тоже. Так что не скули.

– Я всё равно узнаю, – непоколебимо держал улыбку кукольник, – но лучше скажите без лишних проблем – где-все-остальные, – отчеканил он со скрытым волнением.

– Время отсеяло тех, кому месть не была нужна, – тяжелым голосом решила ответить «зубастая».

– На черта ты отвечаешь? – проявила агрессию девушка с когтями.

– Ну ни все же столь безрассудны, как ты, – вставил свой вариант кукольник. – Где остальные? И сколькие из вас ожили?

– Заткнитесь все! Не идите у него на поводу! – всерьёз злилась кошечка, дёргаясь на нитях.

Кукольник, казалось бы, не обратил на это внимание. Он просто снова щёлкнул пальцами, даже не сместив взгляда со сговорчивой женщины. Острую на язык девицу, нити сдавили в пару раз туже. За каплями крови и кровавыми следами во всех местах натяжения – прозвучал сдавленный стон, сильной, но молящей о помощи кошки.

– Отпусти её! – выпалила обладательница клешней. – Все! Все ожили! Все вернулись в Евразию! – на одном дыхании поведала она, не выдержав вида чужих страданий.

Натяжка тугих «волосков» умерилась, и струйки крови прекратили бежать из прорезанных ран.

– Как долго вы были мертвы? Хотя, – тут же исправился мальчишка, – это скорее атипичная кома, или очень глубокий летаргический сон… но не важно. Как долго?

Отвечать на этот раз не захотел никто. Каждая с холодком смотрела, тягостно дышала, и молчала. Кукольник не до конца приподнял руку, готовя пальцы к щелчку, прежде чем услышал: