– Мы не знаем! – от той, кого назвал «акулий рот». – Но дня расправы мы ждём уже шестнадцать лет!

– Хм, значит, около года…– задумчивой стала косая улыбка. – И кроме вас, мстителей больше нет?

– Да кому ты сдался, садист бездушный, – сквозь зубы выдавила когтистая деваха.

– Понадеемся, что и правда никому, – усмехнулся мальчуган. – Знаешь что, Джой, тебе стоит вернуться в Белый дворец. Ты так много интересного упустил…– обратил кукольник внимание на капитана.

– Блин, ты прав, я же опоздал! И Милене соврать невозможно, чёрт… а всё из-за тебя! – не зная с чего начать, замешкался капитан на пути к выходу.

– Эндуро потом вернёшь, – в спину Джою крикнул кукольник. – А с вами, мы ещё потолкуем, – голосом полным мрака, огласил свой план кукловод.

Взгляды пленниц вернулись под «покров» бровей, а попытки выбраться – вновь встревожили нити.

Тишина и простор были одними из главных причин отдалённости всех научных «точек» кукольника от городов. Он бы ни за что не устроил свою секретную нору вблизи шумных мест, и вовсе не из-за того, что сильно переживал за безопасность. Ему претило находиться в местах, полных гама, и не важно, по какому поводу. Вэнтэр в этом отношении был менее категоричен; хоть игры «Бойсдракс» и шумели, император с радостью на них присутствовал. Он умел «закрывать уши» на зрительский гул, и сквозь нэогарскую суматоху созерцать сугубо поединок. Его плоть и кровь давно не присутствовали в приделах арены, а общая картина происходящего осталась той же. Трибуны полнил говор, что вызывал поединок нэогара в стерильно белых доспехах, и понурого старичка Ия, привезённого на арену больше года назад. Ещё в тот день ему пророчили скорую смерть, но он по сей час с тягой стоял на ногах, держа в руках потрёпанный временем не слабей чем дед, кинжал. Незавидное оружие против едва покинувшего мастерскую кентавра, облицованного белоснежным мундиром. Его вид вполне походил на холодных полуконей из имперской армии, всем, кроме цвета.

Поединок начался с галопа кентавра к старику. Ий отлично подобрал момент, когда передние лапы соперника взмыли вверх, желая втоптать старца в арену. Он ловко проскользнул под кентавром, оказавшись позади холодного коня. Его дрожавшая рука взмахнула тонким кинжалом, что издал протяжную ленту огня. Вспышка скорее испачкала броню, чем навредила кентавру. Четырёхлапой махине пришлось проскакать дальше, и только спустя время развернувшись, вернуться к старику.

Когда нэогарский конь это сделал, когда он перестроил своё громоздкое тело в обратное направление – проржавевший Ий привлёк его внимание, показавшись левее закрытой шлемом головы. Старик свободно рассекал воздух как самим собой, так и кинжалом, чей взмах огненной лентой обезглавил кентавра. Пустая голова в белой ерихонке мирно отлетела от туловища, что встретило конец своего пути, вбежав в ограду арены. Внушительная скорость знатно смяла каркас кентавра; осталось только то, что нарекли металлоломом.