— Где Свон? — нетерпеливо плюхнувшись в одно из глубоких кресел ворчит Катон. — Ты вызывал её, Арчи?

— Да, пожалуй, стоит повторить, — Артур задирает рукав, обнажая запястье. Но прикоснуться к знаку вызова не успевает — дверь его кабинета распахивается так, будто её открывают пинком.

В кабинет резким шагом входит Анджела Свон, инквизитор Небес, жесточайший из его палачей, прячущийся в облике хрупкой светловолосой овечки, глядящей на мир сквозь челку пшеничных кудрей.

Вокруг тонкого запястья обмотана длинная тонкая цепь из святой стали.

— Простите мне мое опоздание, друзья, — высокопарно роняет блондинка, — но у меня был исключительно важный повод для него. Надеюсь вы оцените. Ну же, пошевеливайся, Эберт. Целый триумвират собрался на тебя полюбоваться.

От озвученной фамилии Генрих вздрагивает и оборачивается.

Нет, не может этого быть…

Анджела дергает цепь. В комнату, сбившись с шага, влетает девушка со скованными, прикованными к этой цепи запястьями. Хрупкая, рыжая, с витыми суккубьими рожками в облаке огненных кудрей.

Во рту у Генриха становится так же сухо, как было еще на Полях.

— Джули, — он шепчет это имя тихонько, но для суккубы оно звучит весьма доступно. Девушка поднимает взгляд, расплываясь в радостной улыбке.

— И все-таки это был ты, любовь моя… — хрипло выдыхает девушка, не отрывая от Генриха взгляда.

Это была самая вопиющая встреча на сегодня.

Случаются в жизни встречи, которые никогда не будут к месту и вовремя. Встреча Генриха Хартмана и Джули Эберт была именно такой.

Хотя, если так подумать — могло быть хуже. Агата могла быть здесь. И у неё наверняка бы возникли вопросы к этому “любимому”, озвученному суккубой, да еще и с таким томным придыханием.

— Определенно, увидеть Хартмана в таком состоянии, будто ему Артур приложил молотом по башке, мне хотелось, так что не зря я тащила сюда эту красотку, — Анджела запросто падает в кресло и откидывает голову на его спинку, так, чтобы маленький острый носик вынырнул из-под густой светлой челки, — а кстати, что он тут забыл? Мисс Виндроуз оставила его своим заместителем? Это работает? Мне тоже можно такого завести? И где она сама?

— В Лазарете, — подает голос Катон, — И Хартман теперь один из нас. Не знаю, как так вышло, но это так.

Эти слова, на самом-то деле, оказываются для Анджелы чем-то вроде холодного душа.

Серафима резко садится в кресле, поочередно обводя собравшихся взглядом, будто выискивая в их лицах намек на улыбку.

— Что случилось? — ехидный тон становится деловым, острым, Свон по-прежнему легко собирается с силами и поднимается на крыло. Только покажите ей врага и будьте уверены — она снесет ему голову.