Куда идти дальше и как продолжать с этим дышать — не понятно.

А вот мысль выпустить внутренности из Реджинальда Фокса — приходится по вкусу голодной твари Генриха.

Ему ведь не обязателен его нюх, черт с ним. Генрих знал потаенные уголки Лондона, Генрих умел выбивать информацию. Такая тварь как Фокс просто не может спрятаться и не попасться никому из демонов на глаза. Это серафимам они не скажут, они пернатых на дух не переваривают. А вот демон найдет, как быстро договориться с демоном. И плевать уже на тот кредит, который наверняка разнесет после такого количества насилия, которое не идет как служебная необходимость.

— Нам нельзя сейчас идти за ним, — отрывисто замечает Пейтон, будто подслушивая мысли Генриха, — ты с ним не справишься. Мы — не справимся. Нам нужен весь Триумвират.

— Вызывай их сейчас, — Генрих роняет это безразлично, — у вас же есть формула призыва друг друга, ты вынешь их куда тебе нужно, Пейтон.

— Да нельзя же, — рявкает Пейтон, и это довольно неожиданно для этого спокойного святоши. По всей видимости, Артур тоже так думает, потому что следующая реплика звучит уже гораздо мирнее.

— Мы не сможем сейчас сработать по настоящему эффективно. Без Агаты…

Генрих разворачивается к Пейтону прыжком. Сгребает за грудки когтистой лапы, наслаждается треском рубашки святоши.

Где был его Триумвират, когда Агату похищали? Травили? Опустошали? Почему на её поиски было отправлено всего двое архангелов, если был риск напороться на столь опасного противника?

Тысяча вопросов, до которых не хочется опускаться.

Плевать!

Даже если у него и есть ответы — жалкие оправдания — кому они нужны? Кому помогут? Возродят ли её душу? Нет? Ну и зачем сотрясать воздух?

Нет, зря он тратит время на все это дерьмо.

Нужно бросать Пейтона и уже выдвигаться на поиски Фокса.

— Господа, — слабый, измученный голос мерзавца Миллера, отсидевшегося в стороне от драки, доносится слева, — если вы не поторопитесь с открытием перехода в Лимб — вам придется отмаливать еще и меня. Мой ресурс благодати почти истощен.

На что?

Он ведь не участвовал в драке!

Генрих поворачивает к Миллеру морду и у него перехватывает дыхание.

Миллер стоит на том самом месте, где стояла перед своим ранением Агата. На том месте, где её душа потеряла физическую форму и осела на землю синеватой тающей дымкой.