Вру, не хочу я вечности, какой бы она не была. Время прекрасно именно тем, что его нельзя повторить, от того оно становится безгранично ценным. Пусть всё будет так, как это придумал гениальный повар.

– Что, уже пора? – оторвалась от своего кофейного коктейля Анька. – Заказываем счёт?

Тик-так, тик-так, тик-так.

– Не, ещё есть минут двадцать, – отвечаю я, и моя благоверная облегчённо выдыхает, расслабленно вжимаясь в кресло.

– Хорошо, значит сидим, – кивнула мне Аня, и обвела взглядом помещение. – Надо признать неплохое местечко и кофе здесь на уровне.

– Ага, как-то раз бывал здесь и пообещал себе, что свожу тебя сюда. Кстати про "местечко", как думаешь, Макс уже отстроил свой "Party Phone"?

– Это ты про друга из своего подсознания? Наверное да, я честно говоря не знаю…

– Почему сразу из моего подсознания? А вдруг он нечто большее?

– Ой, да брось, Саш! Нагонишь сейчас ложной мистификации, Мефистофель тоже мне.

Во даёт, прагматик во плоти, вы посмотрите! Большую часть своей жизни провела в путешествиях во времени, а сейчас меня обвиняет в «ложной мистификации». Ничего себе поворот!

– То есть "ложной"? – отставив свою кружку, облокачиваюсь о стол и подаюсь вперёд. – Ты часом не забыла, какая книга у нас была, и какие возможности появляются у её хозяина? Это же могущественный артефакт, владеющий самим временем! Вот представь, что было, если бы она попала не в те руки, или наоборот, вдруг окажется, что именно она творила мировую историю…

– А что, это многое бы объяснило, – следуя моему примеру, Аня сама подалась вперёд.

– Например?

– Например, если бы она была у каждого из апостолов по очереди, то у каждого был бы свой вариант развития событий. А ведь так оно и есть, если судить по количеству евангелий. Или Суворов – ни одного поражения, ты только представь, ни одного! Наша книга вполне могла поспособствовать этому. А ещё есть Спилберг, у которого не одного откровенного провала, все фильмы хороши, но из-за чего? Может он заранее знал мнение фокус-группы? Или ещё…

– Да понял, понял я! – обрываю её мысль, которая и так уже понятна. – Остановись, мгновение. Да, если бы ежедневник участвовал в истории человечества, это действительно бы многое объясняло, и многое стало бы понятней. Сложно поспорить.

Выдохнув, мы оба вернулись к бездействующему созерцанию, чему способствовала обстановка вокруг: четыре часа дня, время для кафе в центре Москвы тихое, ведь комплексные обеды уже закончились, а наплыв «усталых охотников» ещё не скоро. Прекрасное затишье.

– Я много думала над твоей историей, – моя жена вдруг вновь вернулась в позу «давай поговорим». – Всё равно некоторые вещи не могу понять…