Над задней частью дворца возвышалась изогнутая стена из красного камня. Вдоль неё стояли высокие шесты, на каждом из которых были установлены длинные, похожие на тарелки, приспособления. Здесь проводились игры, за которыми с нетерпением наблюдали массы людей. Я был в этом уверен. Толпа ревела. Теперь извивающиеся дорожки и центральный проход ко дворцу были пусты и одержимы, как и весь остальной одержимый город.

В пятом классе на уроке истории наш класс построил замок из «Лего». Тогда нам это казалось скорее игрой, чем учёбой, но в итоге мы чему-то да научились. Я всё ещё помнил большинство архитектурных элементов, и узнал некоторые из них, когда приблизился: парящие контрфорсы, башенки, бойницы, парапеты, и даже то, что было похоже на потерну. Но, как и всё в Лилимаре, они выглядели неправильными. Лестничные пролёты беспорядочно (и бессмысленно, на сколько я мог судить) вели к странным грибообразным придаткам с узкими окнами без стекол. Это могли быть охранные посты, или Бог знает, что ещё. Некоторые пролёты пересекались крест-накрест, напоминая рисунки Эшера, обманывающие ваши глаза. Я моргнул и лестницы показались мне перевёрнутыми. Моргнул ещё раз и ход ступеней поменял направление.

Хуже того, весь дворец, в котором не было абсолютно никакой симметрии, двигался, как замок Хаула.[34] Я не мог точно видеть, как это происходит, потому что трудно ухватить это взглядом… или сознанием. Лестницы были разных цветов, как дорожки «вертушки», что кажется забавным, но в целом создавалось ощущение какого-то непостижимого понимания, как будто это вовсе не дворец, а разумное существо с чужеземным сознанием. Я знал, что у меня разыгралось воображение (нет, на самом деле я этого не знал), но был очень рад, что метки мистера Боудича вывели меня ко дворцу со стороны стадиона, так что окна собора не смотрели прямо на меня. Я не уверен, что смог бы вынести их зелёный взгляд.

Я медленно катил по широкой центральной дорожке, колёса велосипеда изредка подскакивали на выступающих булыжниках. Задняя стена дворца почти целиком была из сплошного камня. Там был ряд больших красных дверей — восемь или девять — и вереница старых сгрудившихся повозок, несколько перевёрнутых, и парочка разнесённых в щепки. Легко было представить, что это натворила Хана, может быть, из злости или просто для развлечения. Похоже, что это была зона снабжения, которую богатые и королевские особы видят редко, если вообще видят. Этим путём шли обычные люди.

Рядом с погрузочно-разгрузочной площадкой на одном из каменных блоков я заметил выцветшие инициалы мистера Боудича. Мне не нравилось находиться так близко ко дворцу, даже на его «слепой» стороне, потому что я почти видел, как он движется. Пульсирует. Чёрточка на букве «А» указывала влево, поэтому я отклонился от основного пути, чтобы следовать по стрелке. Радар снова закашляла, и сильно. Когда я уткнулся лицом в её шёрстку, чтобы заглушить смех, шёрстка была влажной, холодной и слипшейся. Интересно, у собак бывает пневмония? Я решил, что это глупый вопрос. Вероятно, любое существо с лёгкими могло подхватить её.