- Как их могли закрыть, если…

Мне сложно оценить, сколько здесь альбита. Я вообще мало что понимаю в горных работах, но… без малого сотню лет тому альбит не умели синтезировать. И здесь… здесь миллионы.

Миллиарды.

Или около того.

- Аномалия, - Дар позволил себе быть снисходительным. – Альбита так много, что собственное его излучение искажает восприятие. Разве ты не чувствуешь?

- Чего?

- Того, что опять стала человеком?

Я?

Касаюсь лица. А и вправду. Тварь… ушла. Исчезла, будто её и не было. И дар молчит. И она, которая не уходила никогда, тоже. И… связи с Девочкой я не ощущаю.

- Выше порода чуть глушит, ослабляет излучение. А здесь… здесь вот, - он провел ладонью по стене. – Потрогай. Она теплая. Живая.

Как в сказке о Хозяйке альбитовой горы.

Еще немного и поверю, будто ему ведомо тайное слово. Скажет, и откроются в стене врата, а из них выглянуть альбитовые ящерки, чтобы препроводить нас вниз, в палаты узорчатые.

Я потрясла головой.

Надо сосредоточиться. Хотя… да, плывет все. И ощущение такой хмельной иррациональной радости, хотя объективных причин для нее нет.

- Получается, - сосредотачиваюсь усилием воли. – Получается, что… дар не сработал? И они решили, что там, внизу, ничего нет?

- Беда любого одаренного. Со временем все начинают слишком уж верить собственному дару.

- А ты?

- И я. Я не исключение…

Чем дальше, тем выше… давление? Скорее жар. Тот, который проходит в самое сердце. И я не в силах сдержать глупую улыбку.

- Но они увидели бы… увидели…