- Нет. Они спустились в основные шахты. А эта жила идет словно бы сбоку. Она подходит близко, излучение пробивается. Его и уловили, но…

Данные интерпретировали неверно.

- Артефакты сбоят… дар сбоит… а они решили, что просто отклика нет. Остаточный… жила уходит вглубь. Но должны же были пробы какие-то делать.

- И делали. Вниз. На разную глубину, только там, внизу, не так уж много альбита.

Вот и сочли шахты нерентабельными.

А коридор…

- Твой дед…

- К тому, что здесь, со временем привыкаешь, - он шел рядом, не отрывая ладони от стены, и гладил её, и улыбался безумно. – Он не понимал, что происходит. Говорил, что его сюда тянет. Отец был слишком занят тем, что пытался выжить. Ему пришлось содержать и деда, и маму, и меня вот… мама болела часто. А целители дороги. Она в конечном итоге умерла. А я увидел все это.

- Но, - я остановилась. – Если твой дед отыскал жилу…

Такую вот, которая сама в руки идет, почему не воспользовался? Ладно… полноценную добычу организовать непросто. Но тут некоторые камни созрели, сами в руки просятся.

Достаточно взять и…

- Почему он просто не вынес пары камней?

- Отсюда? – отблески альбитового огня ложились на лицо Дара. – А ты разве не видишь?

- Что?

Альбит.

Повсюду альбит. Сверху. Снизу. Сбоку. Часть камней оборвалась и просто лежала у стены. Мишка… Мишка сюда просто-напросто не добрался.

- Нельзя! – Дар повернулся ко мне. – Нельзя ничего трогать!

- Почему?

- Потому что тогда все разрушиться! Дед… он понимал! И я понял. А отец, нет, он бы не понял. Поэтому я ему и не сказал. Это место надо чувствовать. А ты… ты не чувствуешь.

Ну да, с чувствительностью у меня всегда сложно было.