Как и Софьина.

Ниночка…

Это опасно. Но другого выхода нет. А камни так и летят с небес, щита больше нет, все уходит в пробой. Хорошая выйдет могила… героическая… только хрен вам! Не сдамся! И им не позволю. Пусть внутри такое чувство, что сердце живьем вытягивают. Но отдаю.

Ради них.

И… пусть хоть кто-то выживет. Хоть кто-то… тогда будет смысл.

Тихоня упал за мгновенье до того, как показалось небо.

Синее-синее.

Яркое такое.

И…

Гора в очередной раз вздрогнула. Недовольна она, по стенам побежали ручейки пыли и мелких камней. Дрожь усилилась, заставляя людей прижиматься друг к другу.

Ближе.

Черт… у меня было десять лет жизни. И на что я их, спрашивается, потратила? Ведь могла бы что-то хорошее сделать… что-то…

Шелест усиливался. Вниз полетели камни побольше, выставленный Сапожником на остатках сил щит держал. А потом… потом его коснулась чужая живительная сила. И откуда-то сверху донесся голос.

- Есть! Есть контакт! Есть живые…

Мать вашу.

И вправду живые… есть. Мы живые.

И мы есть.

Я очнулась в больнице. И не в нашей. На Дальнем больниц нет, а этот стерильно-белый потолок и характерный запах я ни с чем не перепутаю.

Лежу.