И я буду.

- Со мной что?

- То же, что с остальными. Крайняя степень истощения, в любом ином случае вам бы грозило выгорание, однако сейчас вы почти в норме. Пара дней сна пошла на пользу…

Пара дней сна?

- Думаю, дальше вам стоит побеседовать не со мной.

И вышла.

А я… я опять пригладила волосы, пожалев, что в палате нет зеркала. Знаю, кто придет. И я опять выгляжу жалко. В больничной рубашке, хоть бы халат какой дали…

Халат Одинцов притащил с собой, просторный и мягкий, такой, что стоило взять в руки и я поняла: не отдам. А заодно цветы принес.

И апельсины.

- Убери! – я заткнула нос. – Убери это и… никогда не приноси больше!

- Что? А… извини. Пожалуйста.

Апельсины он сунул кому-то, кто стоял в коридоре. И сел на стул у кровати.

- Поговорим?

- Поговорим, - я набросила халат. Надо же… изменился. Лысина появилась. У его отца была, я помню по снимкам. А теперь и у него. Смешной какой.

Все одно красивый.

И не потому, что черты лица правильные, хотя это тоже. Скорее сила чувствуется. А мы, женщины, на силу падкие. Только сейчас я отмечаю это, как факт. Равнодушно даже.

- Как ты там оказался?

- Прилетел. Новая техника. Вертолет. Аэродром не нужен. Вертикальный взлет и посадка.

- Хорошо…

Что еще сказать? По делу если только.