Неуверенно озираясь, гости переступили порог. Их глазам предстал просторный зал, в центре которого помещался массивный стол, окруженный стульями с парчовой обивкой. Бледный свет, исходящий от вездесущих энергелиевых пластин, лился с потолка и стен, окрашивая желтизной пухлые барские козетки по углам и прочую мебель с обилием вензелей и завитушек. Развешанные по стенам картины в золоченых рамах, в большинстве пейзажи передвижников, вызывали ассоциации с музеем дворянского быта. Живопись Антон мысленно одобрил. На саврасовских «Грачах» в здешних обстоятельствах вожделенно выглядели и кривые берёзки, и грязный талый снег, и развалюха на заднем плане…

Задрав головы, они с удивлением разглядывали гигантскую многосвечную люстру, свисающую с лепного потолка. Такой мог похвалиться и оперный театр… Впрочем, ни одна из свеч не горела. Несмотря на кричащую роскошь, отовсюду проступали следы разрушительного воздействия времени. Черные пятна грибка расползлись по драпированным тканью стенам. Лакированные панели рассохлись и пучились, по углам клубилась пыль. Конечно, если на станции и вправду проживают одни профессора, то наводить чистоту некому. Уж не затем ли их здесь ждали, в качестве уборщиков?

– Мы находимся в общей трапезной, – пояснил Феликс, – где резиденты станции собираются для совместного принятия пищи. Отсюда проход ведет в мужское и женское отделения… На первом ярусе имеются спальные апартаменты и санузлы, а этажом выше устроены места для культурного отдыха…

Он указал на распахнутую дверь, за которой виднелся освещенный коридор.

– Комнат здесь множество, выбирайте любую по вкусу! Все помещения свободны!

– И что, они чем-то различаются? – мрачно спросила Богиня. – Номера с джакузи есть?

Рот Феликса растянулся в улыбке.

– Этого не гарантирую, но имеются одиночные и семейные секции, с детскими кроватками, – доверительно ответил он. – В будущем, когда на станции зазвучат ребячьи голоса, мы предусмотрим и отделение для младенцев, нечто вроде ясель…

Богиня издала неопределенный звук, напоминающий кошачье фырканье, а Надежда вздрогнула и странно посмотрела на Феликса, словно увидела его в первый раз.

– А где проживают остальные? – невзначай спросил иностранец.

Антон тоже было любопытно, по какой причине парень ютится в тесном купе локомотива вместо того, чтобы занять одну из множества замечательных свободных комнат.

– О, станция довольно сложно устроена!.. – рассеянно отозвался тот. – Здесь достаточно и других мест. Для поддержания субординации, скажем так. Не беспокойтесь, с другими резидентами я обязательно вас познакомлю…