Она вышла на свет и, казалось бы, должна была моргнуть и прищуриться – но будто не заметила перемены. Пальцы быстро и напряженно отбивали дробь по бедру, губы шевелились, но слов он не слышал.
– Илси?
– Им не отбиться.
– Остенкуру, Синнии и их людям? Все равно они будут сопротивляться. У них патологическое избегание. Рефлекс. Свойство нашего организма.
– Если они попробуют убить библиотекаря или поднять бунт, мы погибнем здесь.
– Понимаю. Но… может, стоит пасть в сражении?
Она выпятила подбородок и сжала кулаки.
– Нет. Надо победить.
– Не вижу способа.
Он старался говорить мягко, но бурю, бушевавшую в душе Илси, было не унять. Она резко шагнула из кухни к окну, потом обратно. Губы дергались, неслышно выговаривая слова. Ужас навалился на Дафида, точно камень. Илси вполне могла сорваться. Пока что срывов не было только у нее. Теперь ее очередь. Дафид сомневался, что сумеет ей помочь: он сам стоял слишком близко к краю.
Она остановилась у окна, оглядывая ширь. В небе блестела сеть, под ней рядами расположились зиккураты, уходившие за горизонт. С минуту они молчали. Она отвернулась и оперлась плечом на стекло. Явилось яркое воспоминание: анджиинская комната Илси, где она так же прислонялась к дверному косяку. Как раз перед тем, как завыли сирены. В этом он углядел дурное знамение.
– Я хочу кое-что сказать тебе, – произнесла она. Ярость, бушевавшая в ней, сменилась пугающим спокойствием. – Только обещай, что дослушаешь, прежде чем судить.
– Тебя?
– Обещай.
Он шевельнулся и наклонился к ней.
– Конечно.
Илси подобралась, но лишь на секунду. Резонансный сканнер пискнул, сообщив, что закончил серию, и затих, ожидая новых указаний.
– Идет война, – сказала она. – Карриксы ведут великую, страшную войну. Уже много поколений. В нее втянуты сотни солнечных систем, если не тысячи. Ты видел, сколько видов они посадили на цепь? А насколько больше тех, которых они сочли бесполезными и устранили? Но в той великой войне есть и другой участник. Сила, которая им противостоит.
– Откуда ты знаешь?..
Она вскинула ладонь – «помолчи».