Тем, кто останется.

Джеллит бессильно навалился ему на плечо. От него исходил необычный запах. Как от забытой на плите сковородки. Запах раскаленного металла. Дафид начинал работу в лаборатории, где высаживали в тигле гемоглобин. Такой же запах.

– Как думаешь, что там происходит?

– Ничего хорошего, – сказал Джеллит.

Они ждали возвращения библиотекаря. Или появления других. Ждали вестей о последствиях своего поступка, и им пришлось ждать очень долго.

33

Джессин радовалась новой нише по нескольким причинам, не в последнюю очередь потому, что получила еще один предлог уходить из комнат. Они поступили правильно, решив перетащить в комнаты оборудование из первой лаборатории; тогда им еще грозило нападение пьющих ночью. Но врага не стало, а новая ниша давала новые возможности. Больше места, безопаснее, нет давящего чувства, что ты заперт в осажденной крепости. Маленькая радость, почти терявшаяся в тени всего плохого. Но тем больше значили для нее маленькие радости.

А кроме того, помещение было приятным и хорошо обставленным. Лабораторное оборудование – лучше по качеству, набор инструментов – богаче. Можно добиться большего. Даже освещение было приятнее: казалось, спектр настраивали под ранний весенний вечер. И конечно, подсознательное понимание того, что это отвоевано у мерзавцев, убивших Иринну. И что она видела их всех мертвыми.

В нишу проникал гул из собора, но он звучал едва ли не успокаивающе. Гомон занятых своими делами инопланетян и животных походил на уличный шум в густонаселенном городе. Почти незаметный фон. Правда, они не отменяли сторожевых вахт. Сейчас у входа в нишу сидела Синния: высматривала, нет ли чего подозрительного, и вела беседу с заглянувшей в гости Деннией, которая теперь всегда была подле Рикара. Несмотря на это, Джессин сумела забыть, что она в тюрьме, забыть гложущее чувство утраты и бездомности, лишь изредка всплывавший в памяти бунт Остенкура, смерть Иринны, унижение Анджиина. Иногда – недолго – ей удавалось жить одной минутой.

И это была вся отпущенная ей свобода.

– Ну вот, – подал голос Рикар, – по-моему, можно переходить к следующей стадии.

– Стряпать обед?

– Стряпать обед.

Контейнер был величиной в две ее пригоршни. Хватало места для целого поколения ягод, ползавших медлительно и сонно, как морские звезды в лужице, оставшейся после отлива. Прорывная идея Тоннера не требовала выведения специализированной породы животных. Необходимые поправки достигались посредством применения нескольких катализаторов и погружения ягод в слабую кислоту. Рикар выбрал из грозди одну и бросил ей. Она поймала ее в воздухе и шагнула к кормушке.