В этом смысле Антоновский был достоин сочувствия, но больше всего Борич сочувствовал Умиле. Девочка, изначально бывшая для матери инструментом воздействия, помогла ей добиться цели и женить на себе сына банкира, но страдала от недостатка родительской любви и росла как трава. И хотя в последние годы Антоновский одумался и признал дочь по-настоящему, проявил заботу и даже продемонстрировал неподдельную эмоциональную привязанность, годы равнодушия превратили Умилу в того человека, каким она стала. Она до сих пор не доверяла матери и боялась, что отец отвернется от нее в любой момент.

Вольгерд вздохнул, сожалея о превратностях судьбы, щедрой на засады, но потом приказал себе собраться и не распылять силы.

Его учили, как правильно сливаться с миром и людьми, оставаясь собой, свидетелем чего бы он не становился, однако принимать чужой негатив как данность было сложно. Независимость мышления и индивидуальности требовала постоянной внутренней мобилизации и ресурсов, которых сейчас ему так не хватало.

Боричу нестерпимо захотелось есть. Буквально воочию он увидел ожидающий его в гостиной поднос с едой… Однако он так хорошо лежал на мягкой кровати – а это вам не травяная подстилка на холодных камнях, о которой он до сих пор вспоминал с содроганием. Комфорт для тела тоже значил в его работе немало.

Вольгерд снова вздохнул и вернулся к своей шкале, отложив перекус на потом. Сверяясь изредка с доступной информацией в справочном хранилище, чтобы не допускать ошибок, он снова принялся рисовать в уме датированную «стрелу времени».

На одиннадцатый год Контакта Первая звездная экспедиция стартовала к Пустоте Эридана, точнее – к станции «Сокол», где Дубцова вместе с робжиптанкой Ларуной планировали завершающие эксперименты с воссозданным обаром. С этого места начинались загадки.

Вопрос «куда исчез «Фехтовальщик»?» оставался открытым, но имелись и другие. Если группа Ларуны считала, что технология гипертуннелизма принесет двум народам процветание, то чем руководствовались противники этой идеи? Вряд ли беспочвенными страхами перед потенциально опасным врагом. Их позиция среди робжиптов была настолько сильна, что звездолету, который собирали и провожали всем миром, даже не позволили покинуть систему Ассадиры. «Фехтовальщик» растворился без следа, едва достигнув границ гелиопаузы, (*условная черта, за которой начинается межзвездное пространство) где капитаны обычно разгоняли каскады на полную мощность.