На Вольгерда, конечно, присутствующие среагировали предсказуемо. Поздоровавшись, они продолжили за ним наблюдать, и даже лесоруб оторвался от важных виртуальных дел, скептично оглядывая посверкивающий из-под жилета активированный корсет. Видимо, он размышлял, отчего детектив решил-таки выполнить предписания врача: испугался ее гнева, почувствовал себя хуже или у него появился тайный план?

Но быстрее всех действовал Ратманов. Он встал (за провинность его сослали в самый конец стола, подальше от хозяйского места) и, пока Вольгерд пересекал зал, проворно обогнул торец, чтобы с преувеличенной и потому абсолютно фальшивой предупредительностью все-таки отодвинуть для него стул, как для великосветской герцогини.

- Как вы себя чувствуете, господин Борич? – задал он вопрос, и без того успевший набить Вольгерду оскомину. При этом взгляд его окатил детектива холодом.

- Прекрасно, благодарю вас, - ответил Вольгерд в том же великосветском ледяном тоне.

Ратманов был зол на него, хотя и скрывал это за стеклянной, готовой разлететься в дребезги от малейшего порыва ветра улыбкой. Ссориться и выказывать истинное отношение к голографисту при посторонних он, естественно, не собирался, однако это требовало от него усилий. Борич даже грешным делом решил, что и стул Илья ему двигал исключительно в надежде, что он необдуманно коснется его руки, и появится повод призвать его к ответу.

Намеренно или нет, но их усадили напротив друг друга. С учетом далеко отстоящих стульев, за ужином не предполагалось обсуждений между соседями, только общий разговор, где тон будут задавать хозяин и гость, чьи приборы поместили на концах стола, поэтому обменяться тихими репликами, не привлекая внимания, можно было исключительно со своим визави. Хочешь-не хочешь, но им обоим придется наслаждаться обществом друг друга до конца мероприятия, и это тоже злило Ратманова.

А Вольгерд подумал, что все к лучшему. «Хороший повод прощупать почву. В конце концов, зачем тянуть?», - приободрил он себя, устраиваясь поудобнее.

Илья вернулся к себе и, не особо таясь, одарил детектива многообещающей ухмылкой. Было заметно, как вибрируют от стреноженных чувств его ноздри.

Переговорив с Умилой через стол, Маша с тревогой оглянулась на Вольгерда. Она тоже ощущала враждебный настрой Ратманова, который на нее не обращал внимания вовсе, а попеременно сверлил взглядом то сталкера, то свою пустую тарелку. Казалось, что он что-то замышляет.

Борич улыбнулся Некрасовой краешком губ: «Все под контролем!»

Электронные часы показывали пять минут восьмого. Антоновский и У Ма задерживались, и раз уж судьба предоставила шанс, Вольгерд начал негромкий диалог.