- Бул Даан будет рад своим гостям, - скрипуче произнес этот робжипт, замерев в дверном проеме. – Мы поступим, как договаривались. Огу-мар, Илиа Рат-Ман! Ты можешь спокойно удалиться.

- Огу-мар, тладжа Тор! – ответил Ратманов. (*«огумар» - формула салюта равному по званию, робж.)

По знаку командира двое из безмолвных бораяндцев подхватили с земли Умилу. Еще двое шагнули к Маше.

- Эй, куда вы меня тащите? – взвизгнула Умила. – Не трогайте меня! Вы кто? Папа уже в пути, я хочу его дождаться!

- Мы отвезем вас домой после того, как вас осмотрят доктора, - вежливо, но неумолимо сообщил робжипт, придерживая перед ними дверь.

- Я не пойду! – Маша тоже начала вырываться. – Лучше вернемся в клуб. Вас много, на вас маски – чего вы боитесь? Там остался наш друг!

- Забудь уже про клуб! – в сердцах осадил ее Ратманов. – Нет больше клуба. Он свою роль сыграл. Теперь вам с Милой требуется хорошая охрана и надежное убежище вдали от города.

- Но Вольга! – в отчаянии крикнула Маша, понимая уже, что ее все равно внесут в эту дверь, как бы она не извивалась, силы были не равны.

- Я останусь и все проверю, - пообещал Ратманов. – Если Борич жив, то я его найду, на него теперь тоже открыта охота.

- Ты привезешь его к нам? – выкрикнула она уже сквозь закрывающуюся створку и ответа предсказуемо не услышала.

- Не шуми, землянка, - велел ей бораяндец. – Тебе не доставят зла.

Маша была опустошена, но все-таки робкий лучик надежды пробился в ней сквозь вязкую безысходность. Она не чувствовала мыслей Вольгерда, но ей казалось, что и гибели его она тоже не почувствовала. Если бы он умер, она бы это точно знала, потому что они были связаны прочней, чем сиамские близнецы.