– Интересно, закроют нас или нет? –  спросил Прах.

– Ну вот сейчас и узнаем, –  откликнулся Граф.

Лорд-камергер, нисколько не сбившись с шага, достиг нижней террасы, миновал сфинксов и стал подниматься выше. Мы отошли и встали поодаль. Первым показался запыхавшийся секретарь –  споткнулся о неровные камни террасы, едва не растянулся и побежал открывать тяжелую дверь. Потом я увидел лорда-камергера: он был невысок, моложав и подтянут, на загорелом лице интеллигентно поблескивали стекла очков без оправы. Лорд-камергер помахал нам рукой, улыбнулся, сверкнув безупречными зубами, и скрылся за дверью. Все стояли смирно, молча, и даже Петька захлопнулся и не хохмил.

– Что ж, господа, –  произнес Граф. –  Теперь можно возвращаться к работе.

Я поднялся на второй этаж и заглянул в Библиотеку. В кресле рядом с камином сидел Филипп и читал большую книгу в темном кожаном переплете.

– Ваш отец здесь, –  сказал я.

Филипп поднял глаза.

– Я в курсе, –  ответил он и продолжил чтение.

Я пожал плечами, взял несколько нужных мне книг и отправился к себе в комнату.

Через час в холле третьего этажа надтреснуто задребезжал телефонный звонок: фон Зильбер требовал нас с Графом к себе.

Аристарх Леонидович был бледен, словно свет грустного дня за окном, и выглядел растерянным, как человек, впервые за очень долгое время оказавшийся трезвым. Впрочем, для того, кто выдержал только что два очень непростых разговора и, скорее всего, получил выволочку, в сравнении с которой порка на конюшне выглядела бы предпочтительнее, он держался неплохо, разве что вел себя преувеличенно оживленно и дергался, как на шарнирах.

– Хорошие новости! –  бодро сообщил он, потирая ладони. –  Академия продолжит работу! Несмотря на два трупа за одну ночь… черт побери… за одну ночь…

Он с силой провел по лицу ладонью, упал в кресло за столом и замолчал. Я тоже присел в вольтеровское кресло напротив; Граф остался стоять. Аристарх Леонидович перевел дыхание и продолжил:

– Мне удалось объяснить… не без труда, скажем так… но все-таки удалось, что нашей непосредственной вины в произошедшем нет. В отличие от трагического происшествия с псарем Николаем, не был нарушен порядок несения караульной службы, в инциденте никак не замешан алкоголь, и, судя по всему, крутой нрав злосчастной Обиды Григорьевны стал причиной того, что Марта ее задушила, а потом, оказавшись перед угрозой неминуемого разоблачения, свела счеты с жизнью. Эта версия принята нашими глубокоуважаемыми попечителями, хотя, конечно, два трупа… две смерти за ночь…

Фон Зильбер взял со стола стакан с чаем, сделал глоток, скривился и с отвращением поставил обратно.