— Попросишь Анну? — не удержался Земляной.

— Павла. Не думаю, что будет сложно… передашь Мирославу. Вычеркнем тех, кто живет в городе давно и редко его покидает… слишком старых…

— Слишком старых не будет, — Земляной обдумывал идею. — Он зачищает место. Открепляет душу. Он, если подумать, весьма неплохо понимает, как обращаться с силой. Стало быть, и оглушить жертву для него несложно. Сила не нужна.

— Нужна, — возразил Глеб. — Хотя бы затем, чтобы перенести тело. Впрочем, информацию о големах тоже запроси. Живой помощник… сомневаюсь. Весьма сомневаюсь.

Земляной, обдумав услышанное, кивнул.

Согласен, стало быть. Ему тоже известно, что мертвое тело — не самый удобный груз, и дело даже не столько в тяжести, сколько в размерах. Впрочем, и весили покойницы изрядно. Старик не поднимет.

Женщина…

Тоже весьма и весьма сомнительно, особенно с учетом игры в тайного поклонника. Мещанки далеки от подобных забав и сама мысль о том, чтобы связать свою судьбу с женщиной большинству показалась бы отвратительной.

— Останется дай Бог десяток или два… с кем стоит пообщаться.

— И руку пожать. Хорошо бы без перчаток… а лучше кровь пустить бы, — Земляной мечтательно прикрыл глаза.

— Если будешь носы ломать, нас выгонят. Даже с приглашением…

Но кажется, Глеба не услышали.

В кондитерской было все так же людно, правда, на сей раз Анну встретили молчанием. Протяжным таким молчанием, за которым ей чуялось нечто недоброе.

Аргус оскалился и заворчал.

— Может быть… — Елена замерла, испуганно озираясь. И она ощутила эту неприязнь. Ощутила остро, всей кожей. — Нам стоит…

— Нет.

С Анной порой случалось такое. Приступы странного упрямства, когда она поступала наперекор разуму.

— В конце концов, мы с вами не сделали ничего дурного, — она вошла в полутемное помещение, где пахло по-прежнему сладко. Сейчас к ароматам ванили и кофе добавились тонкие горьковатые ноты чего-то незнакомого. — Нам бы столик. Чтобы потише… и что предложите?

…черемуховый пирог со свежей малиной.