— Нет… мне очень… очень нужно поговорить с вами… это касается Глеба и… и вы, наверное, не знаете… — Елена отступила от ограды.

— Я встречу вас у ворот. В городе поговорим.

Говоря по правде, Анна надеялась, что ей ответят отказом, но не прошло и получаса, как Елена осторожно, бочком, втиснулась на переднее сиденье мотора.

— Это ваш? — спросила она одновременно с восторгом и неодобрением.

— Мой.

— А разве женщинам… можно?

— Что именно?

— Водить мотор… вы не подумайте… у мужа тоже был, правда, не такой роскошный. Я хотела, чтобы он… чтобы научил, а он сказал, что слишком сложно для женщины… и опасно.

На Елене было серое платье, того оттенка, который казался грязным. И аккуратный белый воротничок, заколотый брошью-камеей нисколько не умалял уродства этого наряда.

Черные перчатки.

Маленькая шляпка на волосах.

— А вы такая умная… — она вновь вздохнула и покосилась назад. — А… оно тоже… поедет?

— Поедет.

Аргус поднял голову, но, верно, не счел гостью опасной.

— Гость, — сказала Анна. И зверь лениво потянулся.

— И все же… — на щеках Елены вспыхнул румянец, и она вцепилась в тряпичную сумочку, щедро расшитую черным бисером. — Вы бы не могли оставить его…

— Меня пытались убить, — Анна мягко тронулась с места. — Поэтому нет, я не могу оставить своего охранника.

Короткий вздох был ответом.

Елена сидела смирно, глядя исключительно перед собой. Кажется, она и дышать старалась через раз, и почему-то это стремление стать незаметной несказанно раздражало. Как будто бы Анна сама не была такой, как будто не ощущала раньше неловкости и даже страха в присутствии человека, который казался ей слишком уж иным, отличным от нее самой.

— Мне нужно заехать в одно место. Сделать заказ…