– Именно. Приятно видеть кого-то, кому я не интересен.

– Отчего?

Взгляд Ольги блуждал по бальной зале.

– Вдруг я передумаю? И брошусь вам на шею с требованием взять меня в фаворитки?

– Только в фаворитки? – он умел улыбаться, когда хотел. Правда, желание подобное у Его императорского Высочества возникало редко.

– Действительно, – Ольга все же повернулась к собеседнику. – Что это я… в невесты берите. Или в жены… вам жена нужна?

– Нужна.

– По любви или по договору?

Его императорское высочество руками развели:

– А тут уж как получится…

– Вот… и нужна, и любовь не исключаете. И главное, маменька против не будет, – Ольга оттопырила нижнюю губу. – Она меня грозится в пансионат отправить. Храмовый. Святой Елены. Для воспитания кротости.

Опыт подсказывал, что кротость в этой юной  особе воспитывать было поздно.

– Но я не поеду… мне уже восемнадцать, в конце-то концов!

– Почти старость, – Его императорское Высочество явно воспользовались еще одним родовым умением, поскольку гости вдруг разом позабыли про высочайшее присутствие, будто бы и вовсе не было наследника престола.

– Вам бы все шутить, – с укоризной произнесла Ольга. – А куда вы Анну подевали? Или она дома осталась?

– Здесь. И… вы не могли бы…

– Не могла бы, – Его императорское Высочество ответили за Ольгу. – Милая дама, как и ты, останется при мне… если она не против.

– Против.

– Боюсь, это не имеет значения, – Николай достал из кармана стеклянную бусину на нити. – Мне не простят, если с особой столь прелестной случится недоброе…

– Что?