– А с тобой, матушка? – тихий вопрос остается без ответа.

Его прикосновение осторожно, бережно даже. Ведут. Мимо толпы… и все эти люди не обращают на Анну внимания.

Не только на нее.

Они будто не видят… или и вправду не видят?

Дом.

Ограда.

– Открой, – очередной приказ. И Анна подчиняется. – Убери зверя.

– Аргус, место.

Холодный нос тычется в руку, а губа приподнимается. Зверь знает, что гостья небезопасна. Но и прямой угрозы не видит. Анну не пытаются убить, и значит, ему следует подчиниться.

Он отступает.

Правда, недалеко.

– Земляные всегда были неплохими мастерами. Я знала старшего, обоих старших, – матушка снимает перчатки и велит: – Присаживайся. И ты, Олег… хочешь что-то спросить? Спрашивай.

– Почему вы меня просто не убьете?

Анна касается чужого платья.

И маски.

– Потому что не хочу получить проклятье. Пусть тебя и не признали, как не признали Олега, но кровь – это кровь, – княгиня Холмогорова-Ильичевская пожала плечами. – Что несколько осложняет дело, но… в любом случае, скоро все закончится.

– Как?

– Мы уйдем. А ты погибнешь. Тебя разорвет разъяренная толпа, а твой супруг, почувствовав твою смерть, не справится с собственной тьмой, что раз и навсегда докажет, насколько опасно выходить замуж за мастера Смерти. Насколько вообще опасно жить рядом с темными.

…школу закроют.

Дар у мальчишек заблокируют. Разве что Калевой позаботится о сыне, но остальные… остальные сами по себе. И что с ними станет?