— Да нет, не в этом дело. Я сама себя такой не чувствую, на самом деле, — она принялась распускать косу. — Я хотела верить, что это так. Притворялась, что это так, и люди мне верили. Но знаешь… Это было враньё. Да, я врала, и ладно бы им — я врала самой себе. Что чувствую больше, чем они, вижу больше, чем они, что моя магия — истинное волшебство, а не просто кухонная ворожба, но ложь была дырявая насквозь. Я гуляла по лесам, собирая травы, и думала, что должна что-то услышать, но слышала лишь тишину. А ведьмы должны слышать. И видеть.

— Кому они должны? Ничего они никому не обязаны!

— Обязаны, Овечка. Как солнце должно светить, а моряки должны плыть под парусами, так же ведьмы обязаны быть едиными с чем-то, что больше, чем они сами. Иначе они не ведьмы, а знахарки. Так вот, я — знахарка.

— Но ты же учишься?

— Ну, я стараюсь, — улыбнулась Вражка.

— Но зачем? Разве тебе нехорошо быть той, кто ты сейчас?

Одинокая чайка пронеслась над ялом, истошно крича. Серое небо отливало болезненной желтизной, и Овечка испугалась, как бы не пошёл дождь: тент-то они до сих пор не натянули! Вражка с легкой тревогой посмотрела наверх, отложила гребень и оставила волосы распущенными, а вот Анна наоборот заплетала новую косичку, выуживая среди кудрей пряди.

— Хочешь, вплету тебе руну дороги? — спросила Вражка.

— Конечно!

— Тогда давай сюда, наклонись, я расчешу тебя немного. Не бойся, только прядь! Так вот, — она достала из рюкзака маленькую бусину и начала колдовать над волосами подруги, — я рада быть той, кто я есть сейчас, но это не мешает мне желать и мечтать о чём-то новом, большем, понимаешь? Сейчас я — знахарка, мечтаю быть настоящей ведьмой, но всё ещё останусь Вражкой.

— Да, но… ой!

— Не дёргайся.

— Прости. Так вот, я просто хочу узнать, почему ты хочешь быть “настоящей” ведьмой? Зачем тебе это всё, раз все и так думают, что ты — это она?

— Ну… на самом деле это желание узнать что-то новое о Калахуте. Вот тебе нравится исследовать его как путешественница и тебя зовёт дорога, а я хочу исследовать его как ведьма, и меня зовёт волшебство. И я не могу просто не обращать внимания на этот зов. Пыталась, но не могу. Один раз — только один — я услышала его слишком сильно, как раз когда познакомилась с Граном, но потом улавливала только отголоски.

— А сейчас слышишь? Когда снова его встретила?

— Думаю, да. Стараюсь. Всё, готово!

Овечка нащупала нужную косичку, поднесла к глазам: в волосы была вплетена синяя бусинка с нарисованной золотой руной. В рунах Овечка не разбиралась, но верила подруге.