— Смотри, какие звёзды, — сказала Вражка.

Овечка подняла голову к чистому тёмному небу, где раскинулась щедрая роспись созвездий. Прямо над их головами пролегала светлая полоса Млечного Пути.

И всё сверкало.

И всё сияло.

Овечка облокотилась о мачту, улыбнулась:

— Да. Каждый раз, когда я оказываюсь в море, не могу налюбоваться на небо…

— Думаю, если бы ты оказалась на небе, ты не могла бы налюбоваться на море, — хихикнула Вражка.

— И то верно! Вот бы ты стала такой ведьмой, что могла бы наколдовать так, чтоб корабли по небу плыли.

— Гран говорит, что это невозможно… Но есть же дирижабли. Они безо всякой магии летают.

— Да? Я думала, над ними как раз колдуют.

— Нет, нет! Они летают благодаря какому-то газу, легче чем воздух. Ну, наполняют шар им, он и поднимает конструкцию вверх, понимаешь?

— Для меня всё равно звучит, как волшебство, — пожала плечами Овечка и ещё раз накренила парус, почувствовав новый воздушный поток.

— Возможно, да. Возможно, наука — тоже волшебство, но объяснимое. Хотя мне больше по душе ворожба, она делает волшебные вещи особенными именно за счёт необъяснимости. Тебе налить ещё чаю?

— Нет, спасибо, я ещё этот не допила. Лучше кофе.

— Хорошо. Я добавлю тебе в него особую приправу, думаю, должно понравиться.

Ведьма тихонько подползла к палатке, выудила, тихо звеня, нужную посуду и вернулась к горелке. Налила в турку воды, насыпала коричневого порошка, кинула щепотку каких-то специй, перемешала, зажгла огонь и принялась варить напиток. — Знаешь, я тут подумала, что ты говорила про мужа и поняла. Ну, почти. Мне кажется, что почти все недо-ведьмы, такие, как я, хотят стать настоящими ведьмами, как и я. А значит, мы всегда тянемся к тайне, а не к любви. Она для нас дороже. И мужей это пугает: они всё боятся перестать обладать, упустить, боятся проснуться ночью и понять, что постель пуста, что их жена-ведьма ушла в поле слушать сосны. А ведьме дороже шёпот звёзд, поэтому за любовью она гнаться вряд ли станет, а если и станет — то быстро получит, а потом снова будет стремиться к своему, далёкому и неизвестному, понимаешь? Если у ведьмы жена, то она, наверняка, сама ведьма и всё это понимает.

— Ну, а колдуны? Не только же женщины ворожат.

— А у колдунов… вот тут я не думала, на самом деле. Мне всегда казались они более приземленными что ли. Вот Ашатон вполне счастливо жил с Мэрлой, но не знаю, любили ли они друг друга.

— А ты своего мужа любила?

Вражка помолчала немного, помешивая кофе.