Поздним утром в четверг за ними снова пришли. Не говоря ни слова, отроки Свена под началом всех четвертых десятских вывели полтора десятка самых знатных пленников из «дома тальбы». Ингер все же согласился наполовину снизить число будущих жертв, чтобы при своей неопытности не пробить уж слишком большую дыру в Закрадье. Каждому выходящему крепко связывали руки. Потом повели на Святую гору. Сам путь уже указывал на цель, и древляне, оглядываясь вокруг, понимали: землю и небо они видят в последний раз. За время их заточения выпал снег, мир оделся в «печаль», и редкие снежинки сыпались сверху, будто само небо оплакивает их участь. От сидения взаперти, от жизни впроголодь некогда крепкие мужи ослабели, иные едва передвигали ноги, и гриди поддерживали их. Древлян стало на одного меньше – Замысл, и без того слабый здоровьем, умер еще месяц назад.

Впереди всех шел, тяжело переваливаясь со связанными руками, Боголюб. За время заточения он постарел на годы: морщины углубились, волосы совсем поседели, глаза тускло мерцали из-под нависших бровей. Его вывели вместе со всеми, не делая различий. Знакомый с порядком принесения жертв, он лучше всех понимал, что происходит и что их ждет. Будь он у себя дома, попадись ему в руки два десятка знатных русов – он сделал бы то же, принес их в жертву богам перед началом битв, чтобы отнять силу у вражеского племени и укрепить удачу собственного. Не было смысла ни надеяться на милость, ни молить о ней. Тяжело, но уверенно ступая, он возглавляя своих родичей и соратников, намереваясь первым войти в обители богов. Жаль только, что платой за чужую славу и удачу.

Задолго до ворот святилища путь преградила густая толпа. Гриди раздвигали ее, чтобы провести пленников. Собрались сотни ратников, жители Киева и окрестностей – весть о предстоящем разлетелась по всем десяти городцам. У ворот святилища стояли на своих местах два идола – Кий и Улыба, одетые в нарядные сорочки. У девы Улыбы из-под красного платка виднелась коса из чесаной льняной кудели, а Кий был в красной шелковой шапке на черной кунице и в красном плаще.

Также нарядны были и идолы богов на площадке: Перуна, Дажьбога, Стрибога, Сварога, Хорса. Самые почетные гости, они ожили и вышли принимать дары. Первые значительные дары от нового князя перед его первой, самой важной войной. Ради победы, которая озарит золотым и кровавым светом рождение нового рода властителей.

Внутри вала теснились киевские нарочитые мужи и часть холмоградской дружины Ингера. Самые знатные люди стояли у дуба: Ингер, Ивор, Свен, Фарлов, с десяток бояр. Выделялась среди них Ельга-Поляница – одетая в белое, с золоченой чашей в руках, она была будто Перуница, пришедшая забрать назначенное богам.