Почти сразу ему снова бросился в глаза единственный всадник среди древлян – в блестящем хазарском шлеме, с волчьей шкурой на плечах, тот скакал вдоль своего строя и что-то кричал. За ним гнался, не поспевая, отрок с боевым чуром на шесте. Свен знал, что никого из князей деревских он на поле не увидит, но это был глава войска – воевода Полынец. Брат Путивита, которому он сам пробил голову старинным бронзовым клевцом, отдавая его в жертву богу грозы. И сама ярость Перуна вскипела в его жилах при виде вражеского вождя; кровь одного брата, пролитая на жертвенном камне, должна была открыть дорогу крови и другого. Свен зарычал, как волк, потом опомнился и оглянулся:

– Лучники! Снимите с седла вон того хрена!

Тут же щелкнула тетива, потом другая. Каурая кобыла, на которой скакал Полынец, встала на дыбы и завалилась на бок: в шее у нее торчали две стрелы.

– За мной! – взмахнув Другом Воронов, Свен первым побежал к упавшему.

Древлянские отроки тем временем вытащили Полынца из-под трупа лошади и поставили на ноги. При падении Полынец не пострадал и сейчас грозно размахивал секирой. Отроки и кое-кто из древлянских старейшин, откликнувшихся на призыв, собрались в кучу вокруг него и пятились к своему строю, чтобы не быть застигнутыми на открытом пространстве. Задние ряды строя, тоже оценив опасность, разворачивались.

Но времени перестроиться как следует им не хватало. И эти попытки уже не имели значения.

Свеновы гриди с разбегу навалились на деревских отроков. Свен отбил щитом мощный, но неловкий удар топора, отвел клинком нацеленное в бедро копейное жало, шагнул вперед, рубанул копейщика по руке. Отрубленная по локоть, будто соломенная, рука упала на снег.

В ушах раздался ликующий вопль, прилетевший не снаружи, а изнутри головы: брызги крови услаждали духов меча.

Вскинув глаза, Свен встретился с бешеным взглядом Полынца. Тот замахнулся секирой – он тоже знал Свена в лицо и знал, что эта встреча решает исход всей битвы. Но ударить не успел: Друг Воронов опередил его. Не дав Свену времени сообразить, что делать, он сам рванулся вперед. Чуть не вывернув Свену кисть, Друг Воронов нанес удар снизу вверх, легко, самым краем лезвия, чиркнул по шее Полынца под бородой. Выпучив глаза, тот с запрокинутой головой завалился навзничь.

Восторженный вопль десятка хриплых мужских голосов ударил по ушам изнутри, заставив Свен зажмурить на миг. Духи меча получили самую дорогую добычу – вражеского вождя. Будто отвечая на этот крик, из разреза на горле Полынца, похожем на жуткую улыбку самой смерти, хлынул алый поток крови.