— Приехали!

Во внутреннем дворе их встретила пожилая женщина в высоком тюрбане с пером под ониксовой брошью. В её руке покачивался тусклый фонарь, и в темноте в первое мгновенье она показалась Иррис очень зловещей.

— Меня зовут Шиана, — произнесла она чуть нараспев и, разглядывая поздних гостей, покачала головой.

Указала рукой на Цинту, который стоял на ногах только благодаря Армане, и скомандовала, коротко:

— В дом его. Быстро. Совсем он плохой…

Едва опустившись на кровать, Цинта впал в беспамятство, Шиана села рядом с ним и принялась что-то шептать, держа его за руку, в то время как Нахди взялся готовить для него отвар.

Иррис села у окна, глядя на лунный квадрат внутреннего двора и тонущий во мраке провал въездной арки, сцепила руки на коленях и стала терпеливо ждать, ощущая, как с каждым мгновеньем внутри нарастает тревога. Она молилась, воспоминая строчки из письма Альберта, и теребила пояс. Чувствовала, как тонкое веретено вихря внутри дрожит и вибрирует, и что вся она — сплошной нерв, натянутая струна, которая того гляди лопнет. От напряжения последнего дня, от страха за жизнь Альберта, от отчаянья, что их могут найти, и что им нужно бежать дальше как можно скорее, пока не наступило утро, и понимания, что с раненым Цинтой в этом городе, насквозь принадлежащем семье Драго, шансы убежать у них слишком малы.

Что с ними будет дальше?

Боги милосердные! Только бы Альберту удалось выбраться из Большого дворца! Только бы! Богиня Айфур! Помоги ему! Больше мне ничего не нужно…

— Выпейте, миледи, — тихо произнёс Нахди и поставил перед ней кружку, — это успокоит вас. А лучше ложитесь поспать, ожидание не приблизит вас к цели.

Жидкость в кружке пахла мятой и чем-то сладким, и Иррис прижалась ладонями к её горячим глиняным бокам. Тепло успокаивало. Она сделала пару глотков и незаметно уснула, положив голову на скрещенные руки.

Проснулась она уже на кровати, укрытая разноцветным одеялом, очень старым, сшитым из пёстрых лоскутов ткани. Был полдень — пятно солнечного света замерло на полу у самого подоконника, и, судя по ветвям за окном, комната, в которой она спала, находилась на втором этаже.

Как она здесь оказалась? И как могла проспать так долго?

Впрочем, ничего удивительного, переживания предыдущего дня, ночное бегство и тот отвар, который Иррис заботливо подсунул Нахди, сделали своё дело. Она села на кровати рывком, потёрла щёки руками — реальность медленно обрела очертания.