Ну, раз меня спрашивают…

— Не награждать? — внесла я предложение, и Тимир скривился, давая понять, что этот вариант его не устраивает.

— Раянна получит титул не по праву крови и не по наследству, а в дар от вашего величества, в знак признания ее заслуг перед короной, — вмешался Алистер. — Это особый статус, с ним связаны определенные привилегии. Подобные прецеденты в прошлом уже случались. Двести лет назад ваш предок Диккон Третий…

— Да помню я… — с досадой отмахнулся король. — Ладно, Гхирх с тобой… Раянна Сеигир, властью и правом, данным мне богами, как законному правителю Аглона, дозволяю вам после принятия титула остаться в гильдии розыскников. Но все ваши земли поступят под управление короны, и доход с них будет полностью отчисляться в государственную казну. Пока вы не образумитесь… гм… то есть на время вашего членства в гильдии.

Он помолчал несколько мгновений, а потом, взглянув на Алистера, ядовито поинтересовался:

— Ну что, доволен, защитник? Вижу, что доволен. Тогда на этом закончим. Хватит испытывать мое терпение. Оно, знаешь ли, не бесконечно.

Глава 31

Глава 31

В павильоне для малых королевских приемов было людно, шумно и разговорно.

Мужчины не спеша прогуливались по помещению, переходили от одной компании к другой, что-то вполголоса деловито обсуждали. Дамы роились разноцветными стайками, жужжали, шушукались и кокетливо стреляли по сторонам глазками. Слуги обносили гостей напитками, из распахнутых настежь окон и дверей доносились запахи свежей травы, вечерних цветов и негромкие звуки музыки, словно где-то там, в кустах, притаился даже не рояль, а целый камерный оркестр.

В общем, все, как в прошлый раз.

И даже публика та же.

Некоторое время его величество — и мы вместе с ним — стоял перед дверью, ведущей из небольшой комнаты отдыха в зал приемов, и молча изучал присутствующих. Дверь располагалась как раз за возвышением с креслами для правящей четы и с нашей стороны была прозрачной. Скорее всего, действовало какие-то заклинание, потому что придворные нас не видели, а вот мы могли совершенно спокойно их рассматривать.

Мой взгляд скользил по помещению, жадно выхватывая из толпы знакомые фигуры.

Цинтия с пестрым шлейфом из фрейлин. Барон Гефрой, надменный, преисполненный чувства собственной значимости. Элегантный, безупречно красивый Ингер Хэйн, беседующий с вездесущим Гилгиком. Увы, «святейший старец» тоже обнаружился в зале. К моему огромному сожалению.

Наконец король, кивнув своим мыслям, решительно шагнул вперед, и по залу тут же прокатилось торжественное: