Стоило лепрекону раскинуть руки по белому полу, похрапывая в блаженстве безмятежного сна, как с лица Лода мигом сползла злобная гримаса.

– По-моему, с эффектами ты всё-таки переборщил, – поморщился Восхт, когда наследник Ильхта принялся забирать шкатулки у него из рук. – Лёд был определённо лишним.

– Зато ты недобрал, – Лод усмехнулся, но усмешка эта была весёлой. – Актёр из тебя отвратительный, если честно.

– Не всем же быть великими лицедеями, как некоторые.

Лод оставил замечание без комментариев: мысли его явно были уже о другом. Составив все шкатулки на пол, опустился на колени подле одной из них. Откинув крышку, прищурил глаза – словно любуясь чёрным сиянием, красившим матовую поверхность крупных, в пол-ладони, жемчужин.

В ларце их было около дюжины.

– Что ж, – Лод взял одну из них, идеально круглую, безупречно красивую, – пора приступать.

Когда они с Восхтом одновременно потянулись за чем-то, припрятанным во внутренних карманах мантий, губы наследника Ильхта Миркрихэйра, навестившего эту самую сокровищницу триста лет назад, снова тронула усмешка.

Только теперь в этой усмешке отчётливо читалось предвкушение.

* * *

Когда казначей очнулся, в сокровищнице было прохладно, темно и тихо. Впрочем, стоило пошевелиться, как светильники вновь вспыхнули, ударив по глазам золотой яркостью, заставив сощуриться – и, в один миг вспомнив, что предшествовало этому пробуждению, лихорадочно подскочить.

Тёмные исчезли. Ошейник тоже. А вот шкатулки, за которыми они приходили, остались: пять стояли на полу, шестая – на сундуке, куда её положил русый. Казначей поочерёдно открыл крышку каждой и, удостоверившись, что все жемчужины на месте, выдохнул. На всякий случай взял по паре драгоценностей из каждого ларца – жемчужины едва помещались в его руку – и поочерёдно сжал в пальцах, считывая ойру.

Ойры жемчужин разных цветов не отличались друг от друга. Нет, маги наверняка увидели бы отличие, однако лепреконы лишь чувствовали, что в их руках исключительной силы артефакты, чья ойра характерным образом «звучала» под пальцами. Раз за разом казначей получал подтверждение того, что из ларца он достал именно жемчужину – без примесей каких-либо подозрительных чар. Развеяв все свои сомнения, в конце концов захлопнул ларцы и, взяв один, понёс на место.

Нет, конечно, его отключка ничего не решала. Кража тёмным не удалась, он видел это только что, своими глазами… но проверить было не лишним.

Вернув все шкатулки на полку, казначей любовно погладил одну по крышке. Весело насвистывая, оправил одежду.

Вдруг замер.