Да, это о жемчужинах тёмные то и дело заикались на переговорах. Но что, если в действительности колдуны приходили не за ними? Если это был обманный манёвр, спектакль, который устроили специально для казначея? А на самом деле…

Схватив одну жемчужину, лепрекон рванул к выходу так быстро, как позволяли его маленькие ноги. Отлетев от невидимой стены, благонадёжно преградившей выход, с облегчением отёр пот со лба.

Нет. Они не притворялись, чары остались целыми и невредимыми. За чем бы ни приходили воры, вынести это они не могли.

Вернув жемчужину в ларец, казначей подумал ещё об одной вещи. Подозрительно вывернул карманы, но в них было пусто. Ощупал собственные бока, ноги, зад; даже башмаки на всякий случай снял.

Ничего не обнаружив, нервно рассмеялся.

Что на него нашло? Он же не идиот. Как и тёмные. Припрятать драгоценность в одежду казначея, рассчитывая, что он вынесет её, сам того не зная, и таким образом обманет чары… это было бы попросту глупым. Да, некоторые уникумы, посягавшие на золото лепреконов, уже пытались такое провернуть, но не так сложно заметить, что в твоём кармане есть нечто, чего там быть не должно. Особенно если это жемчужина размером с твой кулак. Одна из тех жемчужин, что лежат сейчас на своих местах, в целости и сохранности – все до единой…

Нет, всё очевидно. Воры приходили за жемчужинами. Попытались осуществить кражу с помощью ошейника, но не вышло. Попытались сломать защиту, но и это им не удалось. А значит, они остались с носом. И истерика русого была совершенно искренней.

То-то Его Величество посмеётся, когда услышит об этом инциденте…

Обувшись, казначей презрительно фыркнул и направился к выходу.

Всё же тёмные идиоты. Отчаянные, горделивые идиоты. Возомнили о себе слишком много, подумали, что справятся с чарами, которые никто и никогда не мог ни сломать, ни обмануть, ха! Хотя дроу стоит пожалеть – то, что собираются с ними сделать эльфы и люди, всё-таки…

Казначей толкнул тяжёлую дверь. Переступил порог: преспокойно, как и ожидалось.

Вдруг снова ощутив на шее чужеродную холодность серебра, несказанно изумился.

– Долго же ты там возился, – широко улыбнулся русый, тут же материализовавшийся из пустоты. – А Сноуи таки умница.

– И правда сработало, – уважительно произнёс его подельник.

Под взглядами тёмных, повинуясь ошейнику, казначей беспомощно привалился спиной к стене. Не понимая, зачем оба ещё здесь, зачем ждали его, зачем…

А затем русый вскинул руку. Чтобы, повинуясь этому движению, с камзола казначея отлетели все пуговицы – и миг спустя горсткой сложились в ладонь колдуна. Большие, тяжёлые пуговицы из чистого золота.