Башню и свою постель у камина я не покинула. Так что мы виделись с Лодом каждый день – ровно на то время, что необходимо для приветствия и вежливых вопросов, как обстоят дела у каждого из нас, и выслушивания неизменных ответов, что всё в полном порядке, а план по предотвращению войны благополучно воплощается в действие.

Через пару дней от дежурных улыбок – и его, и моей – начало немного тошнить.

Конечно, вместе мы больше не ели. И сказок друг другу не рассказывали. Мы вообще почти не разговаривали, если уж на то пошло. И он убегал по делам – в конце концов, в эти дни у него действительно было много дел, – а я медитировала на разноцветные отблески, игравшие на горлышках больших медных горшков, сменивших реторты на его столе. Писала новые заклятия, потихоньку усложняя формулы. Играла в шахматы с Фаником. Читала книги заклинаний, наблюдала за вознёй Бульдога.

Наверное, я бы радовалась, что боль так и не вернулась, если б могла чувствовать хоть что-то.

Хорошо хоть светлые после похищения жемчужин заметно приободрились. Их общество немного скрашивало мне обратный отсчёт. Поэтому канун того дня, когда нам с Лодом предстояло снова отправиться в Хьярту, я встречала с ними; и, подкрепляя практикой очередную порцию изложенной Фанику шахматной теории, – на сей раз о минусах и преимуществах закрытой игры, – рассеянно наблюдала за остальными, сидевшими за круглым столом вместе с нами.

– Как ты можешь это читать? – возмутилась Криста, глядя на Восхта. Колдун светлых листал толстый том, позаимствованный из библиотеки Лода. – Ты же вроде не одобряешь тёмную магию!

Облизнув палец, Восхт аккуратно перевернул очередную страницу «Заклятий на крови»:

– Мои взгляды в связи с последними событиями несколько изменились.

– Только не говори, что окончательно в тёмные решил податься, – хмуро заметил Дэнимон.

Эльфийский принц все эти дни был неизменно хмур. Пусть похищение жемчужин смогло поправить прискорбную ситуацию, возникшую после смерти Авэндилль, но гордый наследник эльфийского престола явно не склонен был так просто прощать собственные промахи. Не говоря уже о том, что с момента побега Кристы произошло слишком много всего, чтобы сейчас его душевное состояние могло быть безмятежным.

– Я просто понял, что бежать от тьмы глупо. Лучше заглянуть в неё, познать её… и не падать в неё, но взять лучшее, что она может тебе дать. – Восхт слегка пожал плечами. – Врага надо знать в лицо, однако мы никогда не познаем того, чего боимся и что слепо себе запрещаем. А чтобы перестать бояться, для начала нужно это принять.