Любопытства Леарзы остальные не разделяли; всем им хотелось поскорее выбраться отсюда. Каменный лес, как сообщил Исан, тянулся вдоль всего восточного края Мазрим Хадда, но к самой пропасти вплотную приближаться он не собирался, вел своих спутников в обход. В некоторых камнях встречались и отверстия, но хотя Острон однажды решился заглянуть туда, ничего там не увидел, кроме соседних камней.

Холод в последние дни стал совершенно нестерпимым. Изо рта при дыхании шел пар; когда они останавливались отдохнуть, -- ночлегом это уже назвать было, скорее всего, нельзя, -- Острон разжигал огромный костер, и они жались вокруг огня. Все теперь боялись спать; сам Острон, даже если не была его очередь нести караул, подолгу сидел с открытыми глазами возле Сафир, и на его лице было легкое беспокойство. О чем он думает, никто не знал, но все догадывались.

Еще двое стражей покончили с собой за прошедшее время. Лицо Алии большей частью напоминало лицо холодной куклы; глаза ее совсем выцвели и стали такого же цвета, как и песок Хафиры, но женщина продолжала идти вместе со всеми, только вперед, ведомая своими представлениями о чести и достоинстве.

Они устроились на очередной отдых посреди вечной ночи, между камнями, в том месте расположенными особенно близко друг к другу, и Острон будто наперекор разжег пламя точно вокруг одного из них; камень раскалился и стал тоже испускать тепло. Леарза сидел неподалеку от костра лицом к темноте и рассеянно думал, что серый песок напоминает ему снег. Быть может, если так будет и дальше, на самом деле пойдет снег и сделает Хафиру белой?

Все было тихо. Хафира не издавала ни звука; путники устроились у огня и уныло жевали черствые хлебные лепешки: еду приходилось беречь, ее оставалось совсем немного, а никакой жизни за все время пути по Хафире они не встретили. Ладно еще, воды с Искандером у них всегда будет в достатке. Хотя и она в последнее время стала странноватой на вкус.

Алия сидела, привалившись спиной к одному из камней, и смотрела на пляшущие язычки пламени. Ее пальцы теребили кончик черной косы, но сама она этого не замечала; ее голова была занята угрюмыми мыслями.

Всю жизнь она стремилась к однажды и навеки определенному ею самой идеалу, мечтала быть строгой воительницей, как однажды в глубоком детстве виденная ею Одаренная Гайят, и на протяжении тридцати лет Алия делала все для этого. Она училась владеть копьем и мечом, избегала компаний, кажущихся ей недостойными, а о ее чести понемногу начали подшучивать люди вокруг: "неуживчивая", говорили о ней. Когда настали темные времена, и люди заговорили о безумцах, поклоняющихся темному богу, Алия сразу поняла, в какую сторону ведет ее путь. Встретив Одаренных, она лишь еще больше убедилась в этом. Пусть сама она не была награждена Даром Гайят, все же она посодействует Одаренным в их тяжелой задаче, сколько сможет. Как бы ни было тяжело, предстоящие тяготы и опасности пути только раззадоривали ее.