– Бородатого га… э-э… Дремлющего?

– А, нет, второго… Холдона. Они же понимали, что Экстер его… вторично. Вызвали Мечтателя в эту Оскальную Пещеру – ну да, думали дать Холдону шанс. Но понимали ведь.

– Э-э… Магистры?

У Гиацинта было плохо с логическим мышлением. И в силу возраста, и в силу характера, а сейчас – в особенности.

– Или тот, кто их контролирует, черти б его… Потому что я склонен думать, что их контролируют. Может быть, даже всех. Знаешь, я разговаривал малость… с Хетом в основном, источников было немного, да. Но целестийская армия, мягко говоря, в упадке. Даже Воздушное Ведомство. Доносительство и лизоблюдство, на основных должностях – нечт знает кто, и выслужились они нечт знает как… хотя нет, я тоже знаю, сам когда-то так же выслуживался. Толковых командиров нет. Никто не берёт на себя ответственность, разве что кордонщики более или менее… В общем, если кому-то нужно было, чтобы страна осталась беззащитной…

– Стоп-стоп, – Гиацинт поводил кружкой. – А Холдон им на какого… смуррила?

– Вот не знаю, – отозвался Макс. – Но что-то он сделал в оплату за свое возрождение. Экстер, наверное, нынче расхлебывает…

– Вот кому не везет, – посочувствовал Гиацинт, – это ж насколько хуже… и бросить не может. Думаешь, он так… из-за пророчеств или традиций?

– Думаю, просто не может иначе. Этот бородатый хмырь… Холдон… хотел видеть Ключника Малой Комнаты. И Экстер, прежде чем снести Холдону башку, вроде бы, именно так и представился. Едва ли это что-то, что можно оставить просто так.

– А ты туда… ты из-за нее?

– В первую очередь – да.

– И… есть вторая очередь?

Звякнула поставленная кружка.

– Вторая – я хочу этого. И вернусь туда, пусть хоть все предсказатели в голос орут обратное.

Гиацинт молчал, приходя в себя после очередной обжигающей порции.

– Вернешься, – сказал он вдруг. – Слово мое – вернешься. Я… я знать не хочу ничего, что связано с Целестией, слышать не хочу. Но ты туда вернешься, это мое слово.

– Слово?

– С-слово, – подтвердил Гиацинт. – О, это да! Это у нас такая вещь! Вот матушка мне, кстати, тоже говорила… отговаривала… чтобы не шел в тинторели отговаривала. До того, как… Аметистиат с Печатью. Потому что, говорит, у того, кто слово держит – короткий век… в Целестии. Там честность не у всех в чести, – и он хихикнул над собственным каламбуром. – Ох, если б она меня сейчас видела… Макс, а ты?

– А я?