– Хет…

– А-а. Он прав, – и Ковальски сделал залихватский глоток из кружечки со слоником.

– А что же ты тогда…

Ковальски пожал плечами и попытался посмотреть сквозь кружку, но она была непрозрачной, и это испортило дело.

– Пытаюсь ассимилировать к данной территории, как сказал бы Нольдиус. Кристо и Дара спят, я освободил их от этой обязанности… в конце концов, они целестийцы, так что их, кажется, не надо… ассимилировать. И диссимилировать тоже.

О-о, готов, – с дрожью понял Гиацинт. Под ложечкой засосало от чувства вины: ну, ладно, я порвал с Целестией, но зачем же так ему про Лорелею, в лицо…

– Я тогда пойду разбужу Кристо, – пробормотал он, буквально помирая от неловкости ситуации. – Вам… тебе нельзя.

Макс усмехнулся, созерцая кружку глазами художника.

– Чтоб ты знал – половина моих американских знакомых… тех из них, кто был в курсе насчет моих русских корней… были уверены, что я конченый алкоголик. Черт возьми, мне приходилось их убеждать, что пью я исключительно по ночам. Днем – ничего безобиднее страсти к матрешкам и балалайкам.

– Я… э-э, пойду разбужу Дару, – Гиацинт понял, что Кристо едва ли справится с масштабами катастрофы.

– Угу, и похоронишь мой авторитет папочки. В смысле, кому нужен пьющий отец, с которым приходится возиться как с младенцем? Лучше сядь и попытайся не сойти с ума, пока я буду выносить тебе мозг пьяной исповедью.

– А ты… будешь?

– Скорее всего, – безмятежно ответил Макс. – Насколько помню предков, это у меня в крови.

Ничего хорошего предложение не сулило, но Гиацинта все еще давило чувство вины, да и потом, Ковальски просто нельзя было бросать в таком состоянии. Друг-контрабандист рассказывал, что во внешнем мире люди даже прыгают с крыш просто так, и за два месяца Гиацинт сам понял, что тут многие не в себе.

Потом, ему просто было жутко любопытно. И отчасти лестно, когда бывший соперник перестал наконец запираться и заговорил как с равным. Ну, а нетрезвый Ковальски – определенно такое стоит повидать…

– Куда направишься? – спросил Макс, как только Гиацинт осторожно присел напротив.

Тинторель замялся. Ответ у него был. Просто в этот момент из-под стола появилась вторая кружка – с синим зайчиком и отколотым краем. Макс, сосредоточенно щурясь, набулькивал в кружку из бутылки, и Гиацинт понял, что просто посидеть на стульчике не удастся. «А почему бы и нет? – прошептало в ухо любопытство. – Хоть узнаешь, каково это».

– Вообще-то я думал попутешествовать по этой стране, – начал он, осторожно принимая у Макса емкость. – Я уже говорил – есть другие поселения целестийцев. Они разбросаны по стране, и туда нелегко попасть… но я попытаюсь их отыскать. Это очень интересно – то, как они там живут. И причины у всех разные – чтобы уйти из Целестии. И там вместе маги, люди… иногда даже высшая нежить, представляете! Конечно, немного сложно путешествовать с Сакуром, у него бывают свои причуды… но люди здесь добрые. Меня даже хотели на днях угостить!