Макс проснулся оттого, что сирена интуиции внутри оглушительно, болезненно взвыла. Он не был идиотом, чтобы не доверять своей интуиции: Ковальски подхватился на ноги с оружием и первым делом оглянулся, ища источник тревоги.

Совсем неподалеку мирно спала Дара и похрапывал Кристо. Гиацинта среди спящих не было, скорее всего, еще патрулировал контуры полусферы.

– Я у тебя за спиной, – невежливо прервал его наблюдения женский голос. – Думала оказаться перед лицом, но ты вскакиваешь в совершенно диких направлениях!

Сирена интуиции выдала внутри печальное «у-у-у-у…», после чего перегорела. Макс стиснул пистолет до побеления костяшек, прежде чем обернуться. Узнал голос, хотя мог бы легко и забыть: слышал его недолго и год назад.

Только вот он однажды прострелил обладательнице голоса грудь выстрелом из винтовки.

– Эльза, – он прошептал это скорее для себя, чтобы поверить в собственную галлюцинацию.

– Эльза, – согласилась бывшая атаманша контрабандистов и расцвела в хорошо знакомой ему улыбке. – А что ж сразу не пулю в лоб для проверки – зомби или нет?

Макс с сомнением посмотрел на пистолет, и видение это одобрило:

– Правильно, осторожность – прежде всего. Ты в меня стрельнешь – и я разозлюсь, а кто знает, к чему это приведет: разозлить дамочку, которая вообще-то год как мертвая!

Она слегка затуманилась по этой причине, и Макс сумел выдавить из себя:

– Ты… проводник?

– Ага, – отозвалась Эльза, которая и при жизни не умела долго унывать. – Поводырь и Страж Завесы. Конечно, не одна я, нас тут сотни шатаются по границам Целестии, но этот юноша наткнулся именно на меня, так что вам повезло.

Юноша? Глаза Ковальски обшарили окружающее пространство: Гиацинта не было.

– Где он?

– Там, – просто сказала она, указывая на небо. – Поводыри просто так не пропускают. Нас создала Первая Сотня, а там больше всего ценили чистоту души и умение пожертвовать собой ради других. Он долго шел, и я с каждым его шагом была все ближе и ближе. Потом он упал…

– И ты убила его.

– Точно. Мы с тобой тут два убийцы. Или двое убийц? В общем у нас равная беседа, ты не находишь?

Макс промолчал. Он не стал оправдываться, потому что не мог ничем оправдаться.

И к тому же он прекрасно понимал, что у него есть шанс проследовать не в Целестию, а прямиком за бедным Гиацинтом.