– Извини, дружок,– сочувственно произнёс он,– пить тебе пока нельзя. Рана в животе, помнишь?

Семён помнил. Пятеро бессмертных, выслушав его историю, вынесли свой приговор. Испытание последним словом не было для него чем-то новым, наверное, его даже нельзя было назвать казнью. Впрочем, в данном случае это всё-таки была казнь, поскольку вернуть смертника с того света не смог бы никто из добровольных палачей. Это было под силу только Магистру, а тот приговорил его ещё раньше. Решение бывших друзей, если честно, показалось Семёну несправедливым, он отчего-то надеялся, что они не станут подвергать его такой жестокой пытке. С чего бы? Может быть, с того, что в их глазах не было ненависти? Даже напротив, он готов был поклясться, что прочитал в их лицах если не сочувствие, то, во всяком случае, сожаление. И всё же на приговор их чувства никак не повлияли.

– Я дам тебе прополоскать рот, если обещаешь не глотать,– предложил бородач. – Моргни, если уверен, что сможешь.

После освежающей ванны, голос к Семёну вернулся. А вместе с голосом проснулось любопытство.

– Почему я ещё жив? – прохрипел он.

– Очевидно, потому, что я тебя спас,– усмехнулся мужик. – Думал уже, что не вытащу, но ты оказался крепче, чем мне сначала показалось.

– Зачем? – тут же последовал следующий вопрос.

На этот раз бородач ответил не сразу. Некоторое время он пристально вглядывался в бледное лицо раненого, словно пытался разглядеть что-то в его душе.

– А мне твой ответ понравился,– наконец выдал он.

– И что я сказал? – уже спокойней поинтересовался Семён. Судя по всему, дальше пытать никто его не собирался, и эта новость принесла ему несказанное облегчение.

– Не помнишь? – мужик хитро улыбнулся.

– Никто не помнит своего последнего слова,– пояснил Семён.

– Что ж, пусть всё так и остаётся,– злорадно резюмировал бородач. – Ты пока не пытайся восстанавливать своё тело, бессмертный. Надорвёшься. Я сам тебя подкачаю, только немного отдохну.

– Кто ты такой? – любопытство Семёна уже разыгралось не на шутку. Мужик слишком много знал для случайного свидетеля казни.

– Странно, что ты меня не помнишь, Сэм,– в голосе бородача не было обиды, скорее, удивление,– ты ведь был одним из палачей. Я, можно сказать, твой предшественник.

– Ты – Рэдвик,– прошептал ошарашенный палач, от нехорошего предчувствия у него засосало под ложечкой.

Теперь стало понятно, зачем этот мужик вытащил его с того света. Его, видать, не устроило, что Семён погибнет от рук других бессмертных, захотелось самому свести старые счёты. Лет десять назад, когда благополучно обновивший свой статус бессмертного Семён только начал свою орденскую службу в четвёртом воплощении, на него пал выбор Магистра. Вместе с ещё тремя бессмертными он участвовал в казни отступника. Это вовсе не было испытание последним словом, но смертнику всё равно досталось неслабо. Странно, что он выжил. Семён уже даже не помнил, за какие прегрешения приговорили Рэдвика. Если приговорили, значит, виновен. Так он тогда думал. Только теперь, сам оказавшись на его месте, он почувствовал запоздалый укол раскаяния.