К счастью, холодно в башне не было, так что Ибрахим пошел в мокром.

Он очень боялся стать обузой.

К окончанию его интервала безопасности одежда все еще не просохла. И майка с длинными рукавами, и эти мешковатые синие штаны. К тому же вылазка и в целом случилась неудачная — ценного ничего не нашли, только несколько мелочей. Моток веревки, кулек конфет, две бутылки воды, швейную иглу с нитками. Руззлау подобрал какую-то шестеренку, сказав, что ее можно… зачпромхать. Он не сумел внятно объяснить.

Еще пару дней они обыскивали втроем ближайшие этажи. Провизии в итоге набрали на целую неделю, но бросать ничего не стали.

Что если Ибрахим прав, и выход из башни — никакой не выход? Второго шанса у них не будет, лучше подготовиться ко всему.

Был седьмой день после перетасовки, когда Амата, Руззлау и Ибрахим отправились в поход. Комната Ибрахима была ниже всех, на сто двадцать четвертом этаже, так что встретились у него — и сразу двинулись.

Часы затикали.

Первые этажей пятнадцать шли быстро, без единого препятствия. За последние дни они обыскали в том числе и их, запомнили все ловушки и прикончили двух коридорных монстров. Новые в эту часть башни забрести пока не успели.

Амата пересчитывала патроны. Обрадовавшись, она слишком вольно начала их тратить. Из сорока осталось всего двадцать три. Зря она это, конечно, зря…

— Если пройдет три часа, а мы не дойдем хотя бы до пятидесятого — поворачиваем обратно, — предложила Амата на сто восьмом этаже. — Обнулимся, передохнем — и попробуем снова.

Руззлау молча кивнул.

Сто седьмой и сто шестой этажи прошли без сюрпризов. На сто пятом простиралась дымовая завеса. Плотный удушливый дым заполнял коридор и все комнаты. Но он не был ядовитым, Руззлау как-то это определил. Просто задержали дыхание, прикрыли глаза — и прошли наощупь.

А на сто третьем этаже они встретили еще одного пленника… пленницу. Она спала в своей комнате лицом вниз, но при звуках шагов перевернулась, вскочила — и схватилась за… шоковую дубинку, кажется. Незнакомая конструкция, Амата таких не видела.

— Стойте, вы кто?! — крикнула женщина.

Была она старше Аматы лет на десять, среднего роста, темноволосая и зареванная. На предплечье — почти затянувшаяся рана, но следов изменений нет или прячутся под одеждой.

— Пленники, — сказала Амата. — Люди, как…

Она посмотрела на Руззлау. Тот чуть промедлил и кивнул.

— …Как ты. И мы идем к выходу. Хочешь с нами?

— К выходу?! Вы издеваетесь надо мной, твари?!

— Ты давно здесь?