В звуке водопада было и еще кое-что странное: он шел словно бы изнутри острова, глубоко из-под земли. Малкольм проклял себя за то, что не заметил течения раньше и не выгреб из него, пока оно было еще совсем слабым и могло его отпустить.

– Держи голову ниже! – прокричал он: их влекло прямо на темный край острова, густо поросший какой-то зеленью, и поток мчался все быстрее.

А потом был грохот, треск, хлещущие ветви, острые сучья, и Малкольм едва успел закрыть лицо руками, как они уже оказались в тоннеле, в полнейшей темноте, и гром воды отдавался от низко нависающих над головой сводов.

Он хотел было крикнуть: «Крепче держи Лиру!» – но вовремя понял, что об этом Элис напоминать не надо. Он продел левую руку в лямку рюкзака, покрепче прижал ногами весло и вцепился в борта.

Рев водопада уже был совсем рядом. Вот он накрыл их, и каноэ яростно рванулось вперед и вниз. Малкольма окатило ледяной водой, мощно тряхнуло… Элис закричала от страха, и он заорал в ответ:

– Держись! Держись!

Тут раздался самый маловероятный из всех звуков на свете – взрыв веселого детского смеха: Лира была вне себя от восторга. Ничто в целом мире, ничто из того, что она до сих пор видела или слышала, не доставило ей большей радости, чем этот безумный прыжок в водопад в непроглядном мраке.

Она явно оставалась на руках у Элис… Но как там сама Элис?

Малкольм снова закричал, и его мальчишеский голос прозвучал совсем тонко и испуганно на фоне ревущей стихии:

– Элис!.. Элис!.. Элис!..

И в этот миг внезапно снова стало светло, будто включили свет. Каноэ вылетело вон из пещеры, прочь из водопада, из кромешной тьмы и закачалось мирно, влекомое тихим течением, меж зеленых берегов, озаренных тысячами сияющих фонарей.

– Элис!

Она лежала без чувств, крепко обнимая Лиру. Бен вытянулся рядом с ней, такой же неподвижный.

Трясущимися руками Малкольм схватил весло и быстро повел каноэ к левому берегу, где гладкая лужайка сбегала к маленькому причалу. Как только они пристали, Аста перенесла Пана на берег, а Малкольм вынул Лиру из рук Элис и положил на траву, где она сразу же принялась что-то счастливо щебетать.

Наклонившись над лодкой, мальчик как можно мягче приподнял голову Элис. Лодка так ее тряхнула, что она ударилась головой о планшир – но крови не было, и она уже зашевелилась.

– Элис! Ты меня слышишь?

Он неуклюже обнял ее и тут же отстранился, потому что она забилась, пытаясь сесть.

– Где Лира?!

– Там, на траве. С ней все в порядке.

– Вот поганка. Решила, что это игра такая!