– На чердак, – еще раз повторил Микаэле.

– Ты что, сам себе эхо создаешь? Звучно-то как! Дай соображу, – девушка прицельно бросила зонтик на колени Петру. Хмыкнула, когда он поймал и стал держать, как держат, наверное, ядовитых змей. – Ты что, мозгатый? Йен огреб свежую занозу? Ты вместо профессора? Наконец-то. Старик был зануда, я разок послушала их треп и заснула в пять минут. Как осенний дождик, без перерывов – кап-кап-кап на мозги. Что ни слово – плесень готовая.

Микаэле улыбнулся шире, увереннее. Осмотрел прихожую, подвинул стулья, поправил ковер. Порылся в ящиках огромного шкафа, чихнул, погонял пыль руками… и стал рыться упорнее, внимательнее. Наконец, добыл то, что имеется в прихожей любого особняка… конечно, если главное и самое просторное его помещение – зал для балов и обучения танцам.

– Метроном, – пояснил Микаэле. Установил вещицу на каминной полке, запустил. – О, не скрипит и не заедает. Вам повезло, мне – тем более. Без музыки учиться даже лучше, если есть метроном. Позвольте вашу руку. Я был в ужасном настроении, но вы исцелили меня. Брат всегда говорил, что я слегка павлин. Сейчас я понял, в его словах есть правда.

– Ну-ну, – девушка и не подумала отодвигаться, вырывать руку. – Учи, коли хвост распустил.

– Охотно. Спину прямее. Голову чуть вбок… да, и немного прогнуться. И я умоляю, не стоит вести, танец по сути неравноправен, мужчина в нем отождествляется с явной силой, а женщина…

– Покорна, – пискляво передразнили в ответ.

– О, ни в коем случае. Назову это гибкой силой, – Микаэле и его партнерша двигались маленькими, пробными шажками, без сложных фигур. В такт метроному было очень удобно разговаривать. Слова делались… музыкой. – У стали два качества – прочность и упругость. Вас устроит такая аналогия? Или вот, успех создают упорство и талант. Я очень ценю различия и особенности. В этом смысле неравенство есть основа роста. Зовите меня Мики. Смотрите в глаза не так прямо, танец требует умеренного кокетства. Танец – это игра, где нет проигравших, замечательно ведь? О, прекратите жевать губами счет, просто слушайте меня и метроном. У вас врожденное чувство ритма, это очевидно. Снова пробуем, шаги шире, и дышим в такт.

Вторая попытка сложилась удачнее первой. Отдавленные пальцы обеих ног партнера больше не попадали под туфельки партнёрши, шаги получались ровнее и увереннее. Микаэле щурился и едва сдерживал беспричинный смех. В темной прихожей пахло сыростью и немножко – гарью, а еще бараньим пловом и сбежавшим молоком. Любой из перечисленных запахов для богатого особняка совершенно необычен. Может, поэтому метроном считал какое-то иное время. Яркое, настоящее. Живое.