– Слушай, а ты знаешь все пятьдесят танцев?

– Хорошо знаю три. Они парадные, на них зиждется этикет. И я думал, что мне не нравится танцевать, это ведь обязанность, а не право.

– Ха?

– На балу танцуют, потому что так принято. Не все, но многие. О, я начинаю понимать, что моя первая жена не зря бросила меня.

– Бросила?

– Украла важные бумаги и еще деньги. Бумаги попали туда, куда я и планировал. Деньги позволили ей закрыть долги. Я же сказал, меня стоило бросить. Я расчетлив до безобразия.

Девушка хихикнула, прижалась плотнее и шепнула в ухо: мол, скажи, где сейф, и можешь не жениться, бросай сразу, пристрою и денежки, и бумаги!.. Микаэле рассмеялся. Это было так хорошо – просто смеяться, как все люди. Не рассуждая, не выверяя интонации, не контролируя выражение лица.

– О, не надо сопротивляться, позвольте себе немного доверия к партнеру… вон та картина в уголке, маленькая. Возьметесь воровать, хватайте ее. Она ценнее прочих и удобна для выноса. Я заслужил доверие?

– Та темненькая мазня? Бесы, а я ведь верю!

– Как удачно. Вот, теперь я веду, а вы…

– Ведусь, и вся исхожу на косоглазие, – хихикнула девушка. – Мики, а ты какого рожна выкаешь? Ты ж не старый.

– О, как-то… привычка сказывается. И я не удостоен права узнать имя. Вернусь к различиям. Вы знаете инаньский знак двух начал, света и тьмы? Глупейшее его толкование – добро и зло. Но это воистину примитивно! Два начала всего лишь противоположности без явной заданности их названий, а сам знак – баланс. Нам в танце требуется баланс, а для этого надо быть… противоположностями.

– То есть добро и зло – не две стороны баланса?

– Я не верю в подобное. Нельзя быть наполовину злодеем. И тем более добряком, белым тут и черным там. Можно лишь скатиться в серость.

– Лёля, – шепотом сообщила девушка. – Это я типа… доверяю.

– Волшебное имя! В нем столько спрятано – Ольга, Элина, Елена, Алена, Олеся…

Микаэле перечислял медленно и ритмично, на каждое имя приходилось три такта. И – хотелось непрестанно улыбаться. Рассудок усох до размера лесного ореха и не мешал чудить. Сказанные совсем недавно Яковом ужасные слова прозвучали, как приговор и были именно приговором… но сейчас они утратили силу.

У девушки в зеленом – волшебное краткое имя, под которое можно подобрать десятки полных, и каждое со своим звучанием, со своей историей. Потому легко поверить, что тупиков нет, что случай – не злодей, а волшебник. Послал встречу с этой вот Лёлей. Она остроумная и таинственная… как клинок в зонтике. А еще – в ней живет танец. Всегда жил, и до сегодняшнего утра не мог проклюнуться из-под скорлупы самонеприятия, из-под коросты обстоятельств.