– А что у соседей? Они уже вступили в бой?

– В том-то и дело, что нет. Но погибших уже больше двухсот. В одной деревеньке фуражиры нашли запасы отборного зерна и стали кормить лошадей, а оно оказалось потравлено. Позавчера вечером был обстрелян отряд Хартвига фон Штаде, и бодричи использовали какие-то стрелковые машины, спрятанные в лесу. Один залп – и войско Штаде потеряло почти полсотни человек. Наши воины сунулись в лес, а там врагов видимо-невидимо! Слева вдоль моря идут вассалы Адольфа Голыптейнского и Германа фон Шталека, которых должны поддержать даны. Вот только викингов нет, а вместо них есть варяги, в любой момент готовые высадиться на берег и ударить нам во фланг. А сегодня утром в ставку пфальцграфа проскакал гонец с нешуточной охраной. Видел его?

– Да, – подтвердил Седрик.

– Так он сообщил, что идущие вслед за нами наёмники из Мюнстера и Мерзебурга попали в засаду. Что характерно, нас бодричи не тронули и пропустили мимо, а пехоту встретили. Наёмники пробились, но гонец сказал, что у них существенные потери, а враги не оставили на поле боя ни одного своего трупа. О чём все это говорит?

– Не знаю.

– Это свидетельство того, молодой Зальх, что венеды готовы к битве и хорошо организованы, и у меня складывается впечатление, что мы идём в ловушку, которую наш Фридрих не видит или не хочет видеть. Это печально, ибо подобная неосторожность для всех нас может окончиться очень плохо, а мне хотелось бы ещё немного пожить. Так что не расслабляйся, смотри в оба глаза и будь готов к неожиданному нападению. Венеды, сволочи такие, когда слабее нас, уходят от прямого боя и бьют исподтишка. Это нечестно, но очень действенно.

– Я учту это, – произнёс Седрик и подумал, что он прав: Юнг излишне осторожен и зря считает бодричей серьёзными противниками.

Войско германцев шло до самого вечера, команда остановиться прозвучала лишь в первых сумерках. Лагерь был разбит невдалеке от заросших лесом руин древнего варварского города Рерик, который свыше трёхсот лет назад разрушили датчане. Рядом находился берег глубокого озера, на другом его конце располагалась столица бодричей, город Зверин. Ещё два-три дня – и армия Фридриха Саксонского, к которой присоединятся отряды наёмников, а также дружины католических епископов и архиепископов, подойдёт к стенам вражеского города. После чего будет решительный штурм и славная победа. В чём, в чём, а в этом Зальх был уверен. Точно так же как и в том, что отряды Хартвига фон Штаде обойдут столицу врага с другой стороны и не позволят князю Никлоту сбежать со всеми своими несметными богатствами к соседям. А войско графа Адольфа Голынтейнского в это время возьмёт прибрежную крепость бодричей Дубин. Так должно было случиться, по мнению Седрика, и только одно по-прежнему терзало его душу: он сомневался, что успеет принять участие в сражениях с дикарями, а раз так, то это могло отдалить вожделенное рыцарское звание, которым он грезил с самого раннего детства.