Инстинкт подсказывает ей, что будет разумным держаться подальше от библиотеки.

Джаспер прокладывает путь по траве, достающей ему до шеи, через передний двор к восточной части Дома, откуда видна часть сада. Медленно дыша, Джейн ступает по мокрой траве.

Завернув за угол, она чувствует запах свежей, студеной грязи и видит тюльпаны с нарциссами. «Жонкили», – думает она, дотрагиваясь до цветка у себя за ухом. А вот и дерево магнолии, цветы которого вот-вот распустятся.

Рядом с восточной лужайкой на странной, изогнутой скамейке сидит мистер Вандерс. Кажется, эта причудливая скамья предназначена для медитации, а вовсе не для садовых работ. А может, все дело в его медленной, медитативной манере копать. Сад и двор покрыты неровными, хаотичными лунками и грудами грязи.

– Добрый день, – приветствует Джейн, не желая его прерывать, но все же сочтя, что лучше дать о себе знать.

Он пытается что-то сказать, но вместо этого чихает.

– Будьте здоровы.

– Спасибо, – благодарит он, вытаскивая из кармана носовой платок. – Извини. У меня аллергия на весеннюю пыльцу. Гуляешь?

– Мне нужно проветрить мозги, – поясняет Джейн, помахав книгой. – Я почувствовала помутнение рассудка. Поэтому вышла подышать свежим воздухом. Разве вам можно работать в саду с аллергией?

– Мы не должны запускать сад, – говорит мистер Вандерс. Он снова шумно чихает, затем тяжело вздыхает и выпрямляет спину.

Прохладный воздух действует на Джейн исцеляюще. Джаспер радостно обнюхивает лунки, которые выкопал мистер Вандерс, и начинает рыть сам. Джейн внезапно захотела пробежать по двору и метнуть книгу, словно топор.

Мистер Вандерс прикрывает слезящиеся глаза и направляет смуглое лицо к солнцу. Джейн видит каждую тонкую морщинку, избороздившую его кожу, и спрашивает себя, настанет ли когда-нибудь день, когда случайные детали перестанут внезапно напоминать ей о тете Магнолии, лица пожилых людей уже не будут вызывать мысли о том, что тетя Магнолия никогда не будет такой старой.

Она вздрогнула, вспомнив, что мистер Вандерс был знаком с тетушкой. Ей хочется разузнать подробности прежде, чем она почувствует очередное помутнение.

– Мне еще не удалось поговорить с миссис Вандерс, – говорит она, – о моей тете.

– Мм, – протягивает мистер Вандерс, не открывая глаз. – Может быть, после Праздника. Она сама найдет тебя, как только все закончится.

Джейн вспоминает про Праздник. Он ведь уже завтра. Детали происходящего постепенно возвращаются. Она делает глубокий вдох и твердо решает, что больше никогда не войдет в библиотеку.

– Похоже, что-то произошло со скульптурой Бранкузи? – спрашивает она. – С рыбой?