– Они все погибнут, – сказал Корабб, отступая на шаг от своего командира, – чтобы ты выжил.

– Чтобы мы выжили, Корабб! Другого пути нет – думаешь, малазанцы когда-нибудь оставят нас в покое? Куда бы мы ни бежали? Слава костяным пяткам Худа, Когти ещё не нанесли удар, но я не собираюсь провести остаток жизни, оглядываясь через плечо и шарахаясь от каждой тени! Я был только телохранителем, чтоб мне сдохнуть. Это было её восстание – не моё!

– Твои воины… они ждали, что ты будешь сражаться бок о бок с ними…

– Ничего подобного они не ждали. Эти глупцы хотели умереть. Во имя Дриджны, – бросил Леоман и презрительно осклабился. – Вот и пусть! Пусть умрут! Лучше того – они заберут с собой на тот свет половину адъюнктской армии. Вот она, твоя слава, Корабб! – Леоман шагнул к нему, указал на двери храма. – Хочешь присоединиться к этим глупцам? Хочешь почувствовать, как лёгкие твои выгорают от жара, глаза лопаются, а кожа трескается? Хочешь, чтобы кровь вскипела в твоих жилах?

– Это благородная смерть, Леоман Кистень, по сравнению… с этим.

Тот зарычал, затем вновь обернулся к Л'орику:

– Открывай! И не бойся, я ничего не обещал на твой счёт, кроме того, что приведу тебя сюда.

– Огонь за стенами храма пробуждается к жизни, Леоман, – проговорил Л'орик. – Я могу не справиться.

– И шансы на успех уменьшаются с каждым уходящим мгновением, – прорычал Леоман.

В его глазах плескалась паника. Корабб удивился, потому что ей там было… не место. Не место страху в этих чертах, которые он, казалось, так хорошо знал. Знал всякое возможное для них выражение: гнев, холодное веселье, презрение, оцепенение и ступор паров дурханга. Всякое выражение… кроме этого. Кроме паники.

Всё в его душе рушилось, Корабб чувствовал, будто тонет. Идёт на дно, тянется к свету наверху, но тот становится всё тусклее и тусклее.

Прошипев проклятье, Л'орик обернулся к алтарю. Камень будто мерцал в сумраке – такой новый, незнакомый мрамор – с какого-то другого континента, как подумал Корабб, – пронизанный лиловыми, пурпурными прожилками, которые словно пульсировали во тьме. За алтарём располагался округлый бассейн. Над водой поднимался пар – во время их предыдущего посещения этот водоём был укрыт медными пластинами, которые теперь валялись у боковой стены.

Воздух над алтарём завихрился.

Она ждала на другой стороне. Отблеск – словно отражение от водной глади, затем открылся портал, поглотивший алтарь, задрожали его чёрные грани – судорожно. Л'орик натужно захрипел, словно согнулся под невидимым бременем.

– Долго я его не удержу! Я вижу тебя, Королева!