— Нашел! — наконец выхватил нужную баклажку Иван. — Чего с ней делать?..

— Меня покропи! — приказал волхв. — Там вода живая! Да шевелись ты, копуша, я ж щас тут концы отдам, пока ты возишься, башка дурная!

Иван, аж высунув язык, взялся поливать обгоревшего старика кристально прозрачной, чуть светящейся жидкостью. Там, куда падали чудесные капли, кожа вмиг светлела, розовела, молодела, а все раны и ожоги бесследно испарялись.

Украдкой княжич капнул чуть-чуть и себе на ладони — те страшно болели, все еще чувствуя жар огненной ноздри Врыколака. И всего-то миг Иван ее касался — страшно даже подумать, во что бы превратились руки, задержись чуточку долее…

Чудесная жидкость помогла и здесь — краснота тут же сошла, боль испарилась бесследно. Иван хотел было капнуть и на отрубленный бабой-ягой мизинец — вдруг тоже исцелится! — но живая вода закончилась. И княжич в ужасе схватился за голову — для Яромира-то вовсе ничего не осталось!

— Дедусь, а у тебя еще есть?! — вскрикнул он, роясь в переметной суме Светозара.

— Не суетись, кудрявый, на него тратить без надобности… — отмахнулся волхв, устало поднимаясь на ноги. — Оборотень — зверюга живучая… Коли сразу не сдох — оклемается… Голову об заклад ставлю — уже к полудню здоровей нас с тобой будет…

— Хорошо, коли так… — недоверчиво покосился на него Иван, таща Яромира к коню. — Ух, тяжелящий!.. Как бы его человеком оборотить, чтоб полегче стал?..

По счастью, Светозар при виде матерого волколака ничуть не испугался. Что ему такая ерунда — он у самого Даждьбога в колеснице хаживал!

Все еще донельзя слабый, Всегнев Радонежич прихромал следом, с некоторым сомнением глядя на солнечного коня. Увезет ли троих? Вес-то — тьфу, пустяк, да только спина-то у него все же не змеиной длины… Где ж на ней разместиться этакой кучей?..

— Дедушка, а Яромир точно оклемается?

Волхв задумчиво поковырял в ухе и поманил Ивана пальцем. Тот послушно наклонился.

— Во-первых, я тебе, кудрявый, не дедушка, — степенно молвил старик. — Я вообще никому не дедушка — у меня внуков и в задумке быть не может. Ибо детей нема — откуда ж внукам-то взяться? А во-вторых… во-вторых…

Всегнев нехорошо ухмыльнулся и что есть мочи шарахнул Ивану посохом по хребтине. Тот подскочил и заныл:

— За что?! Ну теперь-то за что?!

— Да все за то же! Что, кудрявый, решил, что я вас, хитников, после всего этого прощу?! А в рот тебе не плюнуть, а?! Вы мне за яблочко мое еще не один раз кровавой юшкой умоетесь! Давай, грузи эту дохлятину!

В четыре руки они с Иваном кое-как погрузили волколачью тушу на Светозара и прикрутили ее потуже ремнями. Кряхтя и морщась, Всегнев Радонежич взобрался следом и уселся меж конской шеей и мохнатой грудой.