— А я?.. — растерянно шмыгнул носом Иван.

— А ты, кудрявый, рядышком пехом пойдешь. Ничего, небось не боярышня — пробежишься, не помрешь…

Иван обиженно насупился. Но делать нечего — не сгонять же старика с лошади?

— Сбегай-ка лучше за цацкой своей! — указал пальцем волхв.

— Э?..

— Меч твой, кудрявый, меч! — постучал Ивану по голове сердитый старик. — Или пущай торчать остается?.. Думаешь, булатное дерево из него вырастет?

Княжич ошалело поморгал, раскрыл рот и бросился бежать. О Самосеке-то он совсем позабыл! Это ж он вылетел из взорвавшегося Врыколака — больше нечему!

Чудо-меч остался точь-в-точь таким, как прежде. Ничуточки не пострадал, раскалился только до ужаса. Иван сорвал плащ, бережно закутал драгоценный клинок, глупо улыбнулся и понес Самосек на вытянутых руках, точно любимое дитя.

На восходе зарозовела молодая заря. Начинался новый день. Лучи утреннего солнышка доползли до бредущего по полю коня и ласково коснулись заросших шерстью век.

Яромир сонно чихнул и открыл глаза, недоуменно взирая на мирно шагающего рядом Ивана. Теряя сознание, он думал, что очнется уже в Ирии… да и то вряд ли — пустят его в Ирий, как же! Прямо в Навь отправят, в самое Пекло, к подножию гранитного трона Нияна!

— Я что — живой? — удивленно прохрипел он и тут же скривился от лютой боли.

— Живой покудова, — сердито буркнул Всегнев Радонежич. — Хотя и зря.

— А где?..

— Где положено.

— А куда?..

— Куда надо.

— Да я щас тебе все расскажу! — пообещал Иван. — Мы, значит, с дедушкой Всегневом…

— С коня меня снимите сначала, — перебил Яромир. — Ноги затекли — сам пойду…

— Пойдет он!.. — фыркнул волхв. — Пойдет! Лежи смирно, бритоус, у тя еще не все кости на место встали…

— Дедусь, ты нас до лагеря только подвези, ладно? — торопливо попросил Иван. — Тут недалече уже! А дальше мы уж сами, сами!..