Я поведала капитану о своих злоключениях на столбе, умолчав о странных видениях. Наёмник молча поднялся и подошёл к бездыханной твари.

— Неплохо ты его отделала, — донёсся до меня насмешливый голос северянина, приглушённый ладонью. В нём угадывались нотки одобрения. Я с удивлением почувствовала, что это даже льстит, но виду не подала, только пожала плечами.

— Очень уж не хотелось щеголять без головы на плечах. Так что кровавый душ — малая плата за жизнь.

Я вспомнила острые зубы чудища и поёжилась. Коннар брезгливо сплюнул и поддел носком сапога тёмно-бурую кучу внутренностей, вывалившихся из искромсанного брюха. Я вытащила спасший мне жизнь кинжал, выщелкнула лезвие и медленно поднесла его к глазам. Желание подробнее разглядеть себя боролось с глухим ужасом перед тем, что я увижу в отражении.

Кожа побурела, сморщилась и стала шершавой, как кожура орехов ларра(179). Веки скукожились и плохо закрывались, обнажая алые от лопнувших сосудов глаза. Эта напасть расползлась не только по лицу — темный "воротник" сползал к ключицам, и отдельные бурые островки пионами зияли на тыльной стороне рук. Меньше всего пострадали волосы. Они только покрылись тёмно-жёлтым налётом по линии лба. Будто во сне я послюнила палец и потёрла щеку. Влага охотно впиталась в кожу, но не произвела никакого эффекта.

— Похоже, у этого булладха(180) ядовитая кровь, — тихо сказала я.

Желваки на острых скулах северянина вздулись, и он с яростью опустил ногу на труп. Раздался сухой треск.

— Впервые вижу подобную тварь, — признался Коннар. — И ей ещё повезло, что она издохла прежде, чем я пришел в себя! Клянусь, я не оставил бы ни единой целой кости в ней за то, что она с тобой сделала!

Наёмник не изменил себе, распаляясь по любому поводу, даже если тот был пустячным. Сама же я чувствовала странную отрешённость. Не то, чтобы мне было плевать на произошедшее, но и сильно я не переживала. Я глубоко вздохнула и убрала кинжал.

— Пора уходить отсюда, — мой голос звучал безразлично и отчуждённо. — Если никто не показывается, это ещё не значит, что других тварей тут нет.

Коннар ухмыльнулся.

— Поражаюсь твоему хладнокровию. Иной раз мне думается, что ты вовсе и не женщина!

Я пожала плечами. С языка едва не сорвалась колкость. Молча поднявшись, я повернулась, чтобы продолжить путь к лесу, когда услышала удивлённый возглас наёмника.

Столб, на котором совсем недавно мы с чудовищем так весело проводили время, привлёк его внимание, и северянин застыл перед ним, напряжённо что-то разглядывая.

— Кошка, подойди сюда! — необычно серьёзно позвал он. — Кажется, ты тоже интересовалась, куда пропали люди из этой деревушки.