Я сдалась первой, придирчиво оглядев плоды наших усилий. Чёрный полумесяц, образовавшийся благодаря нам, был достаточно широким, чтобы пропустить меня в недра колодца. При одной мысли о том, что от каменной флейты отделяет всего лишь несколько шагов, я почувствовала, как забурлила кровь, а голова сладко закружилась. Стук в ушах заставил забыть о сильнейшей вони, и я шагнула к колодцу, положив ладони на его края.

— Мне нужна веревка и что-то вроде факела — осветить путь, — услышала я свой голос со стороны. Коннар подошёл ближе, заглянул в чёрную бездну и недоверчиво уточнил:

— Ты что, на самом деле полезешь туда? Одна?

— Одна, — безапелляционно отрезала я. — Уверена, что прекрасно справлюсь и достану ф… то, за чем я сюда явилась!

— И, конечно же, ты так и не откроешь, что это, — подытожил северянин, скрещивая руки на груди и жёстко глядя на меня. Я отрицательно мотнула головой. Коннар отвернулся.

— Я в этом и не сомневался, — сказал он. Сквозь кружева безразличия в его голосе проскочила искра глубокого разочарования. — Ты остаешься верна себе — полезешь в самую глотку Хэлля, если втемяшишь в голову, что жить без этого не можешь. Твоё безрассудство граничит то ли с безумием, то ли с глупостью, и у меня это уже в кишках сидит!

Каждое его слово безжалостно било в точку. Я не на шутку разозлилась:

— Не думай, что меня знаешь, капитан! Убирайся прочь, если невмоготу, клятва тебя давно уже не связывает!

Плечи северянина напряглись. Он стремительно развернулся ко мне. Я с вызовом вскинула подбородок, готовясь отразить очередную словесную атаку, но Коннар только издевательски расхохотался.

— А знаешь, Кошка, я никуда не уйду! Не потому, что путь отсюда перекрыт — если захочу, я даже из задницы Пожирателя Волн выберусь — а потому, что мне интересно, как далеко на этот раз такая полоумная ведьма, как ты, зайдёт!

Ярость бешено застучала маленькими молоточками в висках. Коннару раз за разом удавалось виртуозно выводить меня из равновесия парой-тройкой фраз. Я сорвала с лица ткань и со свистом втянула воздух, чтобы высказать северянину, всё что думаю. Слова обожгли гортань, но застряли на самом кончике языка. Последняя фраза наёмника заставила меня мгновенно остыть, напомнив кое о чём несоизмеримо более важном, чем постоянные пикировки.

— Тебе говорили про твой отвратительный характер? — хладнокровно осведомилась я, возвращая маску на место, чем заметно обескуражила Коннара. Он нахмурился и в замешательстве уставился на меня.

— В чём дело, Кошка? По-моему, ты только что хотела мне глотку перерезать! Откуда такое спокойствие?